После того как Александр отправил в отставку регентов и почти весь состоявший из либералов кабинет, началась чехарда со сменой партий, входящих в правительство. За кабинетом, который возглавлял принадлежащий к радикальной партии доктор Лазарь Докич, бывший учитель Александра, последовал либеральный кабинет, его сменила коалиция либералов и прогрессистов, а ее — после свадьбы Александра и Драги — снова кабинет радикалов. В конце концов правительство было составлено из беспартийных. Король твердо верил в теорию «новой метлы» и отправлял свое правительство в отставку так быстро, что вновь утвержденным не хватало времени навести порядок после деятельности предшественников.
Димитрий Цинцар-Маркович, который отличился в войнах против Турции и Болгарии и в свое время был верховным главнокомандующим, являлся последней из этих «новых метел». Следуя указаниям короля, он так умело манипулировал результатами выборов, что ни один нарушитель спокойствия из радикалов не прошел в новый парламент. Этот факт, однако, вызвал в стране враждебную реакцию. Александр замыслил сделать козлом отпущения премьер-министра. Уже несколько дней он вел переговоры с вероятными преемниками, но пока ни на ком не остановился.
— Что хочет премьер-министр? — спросил он Лазу.
— Я не знаю, Ваше Величество.
— Вы что, его не спросили?
— Нет, Ваше Величество.
— Я его не приму, — упрямо сказал король.
— Слушаюсь, Ваше Величество. Я так ему и скажу. — Лаза поклонился и попятился спиной к двери, но, прежде чем достиг ее, король позвал его, как и ожидалось.
— Подожди секунду! — Он обратился к Павлу Маринковичу. — Я должен все-таки получше обойтись со старым ворчуном. В любом случае оставайтесь в Белграде. Приходите во дворец сегодня в восемь вечера, тогда нам никто не помешает.
Как только дверь за послом захлопнулась, Лаза с упреком сказал королю:
— Я бы на Вашем месте не стал перед всеми унижать своего премьер-министра, по крайней мере, пока не найден преемник.
По реакции Александра невозможно было определить, как он отнесся к этому замечанию. Вид его внезапно стал усталым, он вдруг постарел лет на десять и утомленным голосом сказал, опустившись на мягкий диван:
— Пусть войдет.
Вытянувшись как струна, с выражением разгневанного обитателя Олимпа, по комнате промаршировал генерал Цинцар-Маркович, затем остановился на предписанной дистанции от монарха, щелкнул каблуками и низко поклонился.
— Осмелюсь доложить, генерал Димитрий Цинцар-Маркович, председатель кабинета Его Величества, — сказал он.
Лаза встал позади генерала — на случай, если кому-то из двоих откажут нервы.
— У Вас что-то важное, Мито? — спросил король. Он назвал своего премьера уменьшительным именем — это значило, что король принял к сведению замечание Лазы.
— Покорнейше прошу Ваше Величество принять мою отставку и отставку всего кабинета. — Голос генерала звучал громко, но вместе с тем и глухо, будто доносился из-за стены.
Король недовольно нахмурился и покачал головой.
— Вам не следовало бы так огорчать меня! — воскликнул он раздраженно. — Я не принимаю Вашей отставки.
— Мне ничего другого не остается, — ответил генерал. Он смотрел не на короля, а на видневшуюся через открытую дверь картину, на которой была изображена битва с турками на Амзельфельд.[36] — Я зашел в тупик, сир, и не могу больше нести ответственность. Для меня она слишком тяжела.
Александр внезапно спрыгнул с дивана, и так стремительно, что генерал отпрянул.
— Я этого не допущу! — снова воскликнул он. — Это невозможно. Только не сейчас! Не раньше, чем утихнут волнения из-за результатов этих Ваших проклятых выборов.
Генерал стоял, открыв рот, с остекленевшим взором, и напомнил Лазе в эту минуту чучело акулы, которое он видел в аквариуме Триеста.[37]
— Моих выборов? — спросил генерал. — Смею ли покорнейше напомнить, что выборы прошли по лично Вами строго предписанному порядку? Смею ли также напомнить, что я еще накануне предсказал, что результаты не принесут желаемого эффекта и им не поверят ни в стране, ни за рубежом? И что идея объявить капитана Луньевицу наследником престола натолкнется на протесты как среди населения, так и армии. Из этой кошмарной ситуации есть только один выход — совершенно похоронить этот план. Вчера вечером капитан Никодим и его брат снова устроили скандал в «Сербской короне». Мой кабинет и я готовы работать только при условии, что братья Луньевицы будут разжалованы. Покажите своему народу, Ваше Величество, что для Вас честь и репутация армии значат больше, чем настроение одной женщины.