- Меня больше интересует дипломатия, – возразил стоящий у стола юноша.
Сайарадил удивленно посмотрела на него – это ведь Лоридил, но сколько ему тут… Лет восемнадцать? Ни хмурых морщин на переносице, ни жесткой линии рта. И волосы, собранные ото лба, спускаются до талии!
- Не планируй ничего на завтра, – игнорируя его слова, продолжил отец. – С утра мы встречаемся с отцом твоей невесты… Ты же помнишь, Вергус? – принцепс резанул сына жестким взглядом.
Лоридил стиснул зубы, но промолчал.
…Парковые рощи Старого города. Между клумб степенно гуляет разодетая знать. Лоридил в белоснежной тоге лавирует в толпе, поспевая за отцом. Вот впереди показалась рыжая шевелюра Дижимиуса Вэй. Сенаторы обменялись приветствиями. Дижимиус показал куда-то кивком: в стороне, держась за спиной матери, шагала девочка. Лоридил посмотрел на свою невесту, еще совсем юную, бледную и неуклюжую. Ему, в общем-то, было все равно; чем эта девчонка отличается от других? Завтра в доме Вэй состоится прием, на котором объявят об их помолвке.
Но этому не суждено было случиться.
…На светлый мраморный пол упали длинные каштановые кудри. Лоридил обрезал их только что в знак протеста и отказа подчиняться.
- Я не желаю больше тебя знать, Вергус! - от крика принцепса закладывало уши.
Но Лоридилу было все равно: между его бровей уже залегла упрямая складка. Он процедил сквозь зубы:
- Ненавижу имя, которое дал мне ты, – и направился к выходу.
В тот вечер Лоридил ушел из родового поместья к родне своей матери, чтобы самому определять свою судьбу.
… - Ты просишь меня вернуться? – проговорил Лоридил с недоверием.
Принцепс стоял к нему спиной, сверля взглядом сад за окном.
- Я не молодею, Вергус. Ты – мой старший сын и потому должен стать наслед…
- Хоть раз будь честен, – перебил его Лоридил со злостью. – Просто признай, что я – единственный, кому ты можешь довериться! А те двое, которым та так потакал, всего лишь жалкие отбросы…
- Они твои братья, – остановил его принцепс. – Все мы – семья!
- Семья? – прохрипел Лоридил. – Что ты делал, когда болела мама? Слышала ли она от тебя хоть одно доброе слово? Нет! Каждый день ты выбирал новую служанку, а иногда слуги притаскивали девушку, которая приглянулась тебе на улице… Когда мама умерла, ты хранил траур? Нет! Вместо этого ты взял в жены молоденькую девушку, которая в итоге сбежала от тебя с послом-южанином! Но ее сыновей ты почему-то все равно любил больше, чем меня… Куда смотрели твои глаза, когда эти повесы спускали деньги на ветер, позоря честь нашего рода? И я еще должен называть их братьями?
Принцепс выслушал это молча, не перебивая; губы его подрагивали, но он смог сдержаться.
- У тебя есть причины злиться на меня, – сказал он глухим голосом. – Но дай нам шанс начать сначала: стань для меня вновь сыном, а я постараюсь быть хорошим отцом. Хочешь служить дипломатом? Твоя воля. Только возвращайся!
В тот день Лоридил покинул родовое поместье без ответа, но знал при этом, что вскоре вернется сюда опять. В глубине его сердца жила лишь одна мечта – о месте, куда захочется возвращаться.
… - Ты так и не женился.
Лоридил внимательно перебирал бумаги. Глядя на него, принцепс вздохнул.
- Пора бы, – продолжил он. – Знаешь, к старости люди становятся сентиментальны. Я хочу видеть внуков, будущих наследников… Есть ли девушка, которая тебе нравится?
Покосившись на отца, Лоридил неопределенно мотнул головой. Недостатка в женском внимании он никогда не испытывал. Что молоденькие девушки, что искушенные красавицы мгновенно окружали его, где бы он не показался; одних привлекало его положение, других – сам Лоридил. На светских сборищах он ощущал себя редким животным в зверинце, которого каждый хочет потрогать. Женщины были для Лоридила этакими прекрасными, но бестолковыми существами, с которыми можно было приятно провести время. Читая у поэтов о любви, Лоридил недоумевал. Сам он никогда не испытывал ничего особенного и подозревал, что причина в наследственности: как ни крути, но он – сын своего отца; вполне возможно, его сердце просто не способно на любовь.
Впрочем, жениться ему все равно придется – а уж мужем он будет точно лучшим, чем отец!