— А не будет ли проблем с присягой?
— Да нет, не будет. Старики, разумеется, будут пререкаться, жаловаться и спорить. Но какая разница? Не стариков поведет Велизарий к истокам Ганга на поле боя, на встречу с чудовищем. Он поведет молодых. Без приязни к Скандагупте, с удовлетворительным толкованием священной присяги — раз уж меня оно достаточно удовлеторяет — и с полководцем из легенды.
Раджпут опустил руку.
— Да, это сработает. Если Джаймал и Удай вовремя доберутся до Аджмера. — Он огляделся вокруг. — Надо их позвать. А еще нужна карта. Одну минуту.
Шанга подошел к двери, распахнул ее и выкрикнул приказы.
Дамодара потянул за плечо радиста:
— Как долго мы можем вести передачу?
— Трудно сказать, ваше величество. Лучшее время, на этом расстоянии, на рассвете и на закате. Но, особенно когда солнце село, окно — мы так это называем — может оставаться открытым часами. Иногда даже на всю ночь.
— Мы будем надеяться на лучшее. Если придется, повторим последнее сообщение с утра. А теперь отправь следующее сообщение. Точно как я тебе говорю, понял? Великая Госпожа Сати тоже его получит, и она не должна догадаться, что оно значит.
* * *
Кивок радиста был нервным, но не паническим, как несколько часов назад. С течением времени тот успел прийти к выводу, что хоть новый самопровозглашенный император и страшен — а высокий раджпут и старый евнух со злобным лицом еще страшнее — но вовсе не так страшен, как был Нанда Лал. Нет никакого сравнения. По правде сказать, оператор, как и все, не питал особой любви к старой династии. Особенно к ее гнусным жрецам и палачам.
* * *
Гудение было коротким.
— Вот и все, полководец, — извиняющимся тоном доложил Калоподий. — Я думал, что ответ будет длиннее. И что смысла в нем будет больше.
Велизарий поглядел на сообщение.
ПРИНЦИПЕ СОГЛАСЕН ТЧК ВОЗВРАЩЕНИЕ ИЗУМРУДА ОТ БРОДЯЧЕГО ТОРГОВЦА МОЖНО ОТЛОЖИТЬ ТЧК
Ему потребовалось некоторое время на разгадку.
— Очень умно. Шанга, должно быть, в конце концов нашел этого торговца.
— Какого еще торговца? — поинтересовался Юстиниан. — И прежде всего, откуда у бродячего торговца изумруд?
— Очень довольного торговца — хотя я подозреваю, что его радость уменьшилась, когда его поймал Шанга.
Велизарий отдал сообщение обратно Калоподию.
— Несколько лет назад, когда я бежал из Индии, то в конце концов отделался от Шанги с его людьми в Аджмере. Я выменял своих лошадей на трех верблюдов с грузом воды и припасов, которые мне понадобились, чтобы пересечь пустыню. Для закрепления сделки я дал торговцу один из тех изумрудов, которые мне достались как подкуп от Скандагупты, и сказал ему, что он получит другой такой же, если доставит послание в Бхаруч кормчему Язону, который правит судном под названием «Арго».
Маврикий уже знал эту историю, поэтому только улыбнулся. Калоподий и Юстиниан расхохотались.
— Торговец, должно быть, подумал, что я спятил, если отдаю изумруд за верблюдов. Но это сработало. Шанга со своими людьми отправился по следам лошадей — я сделал зарубку на одной из подков, чтобы след стал отчетливей, — и к тому времени, как они догнали торговца и поняли, что произошло, я уже скакал через Тар. И схватить меня было уже нельзя.
Велизарий обернулся к Калоподию:
— Сколько у нас времени до того, как окно закроется?
Слепой юноша пожал плечами:
— Этого нельзя предсказать, полководец. Оно может и совсем не закрыться.
— Хорошо, если так. У меня в любом случае займет полночи подготовка людей к отбытию. К утру мы все будем знать.
* * *
— Отправляйся спать, женщина, — прохрипел Усанас. — Тебе нечего делать на пристани. Флот будет готов к отплытию на всех парусах на рассвете, будь уверена.
— На всех веслах, точнее сказать.
— Ох, не напоминай! — В тусклом свете фонарей на пристани трудно было различить черты лица Усанаса. Но брови он хмурил так яростно, что это было отчетливо видно. — А все твой муж! Это он виноват. Если он достаточно умен, чтобы все подвести к такому дурацкому положению, почему бы ему не выбрать время правильно? Еще два-три месяца, и мы бы оказались в сезоне муссонов. И плыли бы под парусом всю дорогу, удобно развалясь и попивая вино.
— Он всего лишь смертный, — ответила Антонина, улыбаясь против воли. Хоть ей и не предстояло самой садиться за весла, она радовалась путешествию в Бхаруч не больше, чем Усанас. Путь будет долгим, медленным и о-очень жарким.
— Надеюсь, что индусы правы, — ворчал дальше Усанас. — За эту идиотскую выходку Велизарий заслуживает перерождения в теле ящерицы. И чтоб ее понесло на самую высокую скалу в самом сердце пустыни в самой середине сезона гарам, чтоб ей там изжариться — вместо нас.