Готовить в стойлах легко. А в подземельях невозможно.
Валентиниану затем пришлось вести непримиримую борьбу с тем, чтобы не дать переделать стойла поудобнее настолько, чтобы стало невозможно скрыть там следы пребывания людей.
Анастасий был более благодушен:
— Ерунда. Суточной нормы лошадиного навоза достаточно, чтобы скрыть следы чего угодно.
Обе женщины рассмеялись. Лошади, раньше занимавшие эти стойла, были, конечно, переведены в такие же по соседству, но их можно было легко и быстро вернуть обратно.
Владелец конюшен объяснил поинтересовавшемуся клиенту, что перемещение было вызвано сомнениями в прочности стойл. Эти сомнения, говоря начистоту, не были столь уж наигранными. Конюшня, которую беглецы использовали для укрытия, была самой ветхой и потрепанной постройкой среди всех. Конечно, это значило, что ее нельзя было детально осмотреть из-за дополнительных подпорок и креплений.
— Ничего не поделаешь, — отсмеявшись, заявила госпожа Дамодара. — Мы перейдем обратно в туннели сегодня вечером. И перестань хмуриться, Валентиниан! Если мы двинемся прямо сейчас, то впопыхах не успеем скрыть все следы, которые оставляли здесь неделями.
Замечание было справедливым, но хмуриться Валентиниан не перестал.
— Что-нибудь пойдет не так, — мрачно предказал он.
* * *
На самом деле все прошло гладко. Скандагупта еще раз объявил в городе повсеместные обыски. Но, как и в предыдущие разы, они закончились ничем по причине своей амбициозности.
Легко было отдать приказ «перерыть Каушамби» из императорского дворца. С точки зрения простого рядового солдата, которому пришлось воплощать этот приказ в жизнь, задача выглядела совсем по-другому. Главным образом потому, что ему не давали никаких четких инструкций и объяснений, чего искать, кроме фразы «госпожа Дамодара со своей свитой». Большинство солдат, ведущих поиски, происходило из крестьян, которые, в отличие от йетайцев, были почти необразованы и практически неграмотны. Их представления о том, где следовало бы искать знатную госпожу, исключали лошадиные стойла.
Разумеется, взвод солдат осматривал и конюшни. Но их поиски были поверхностны. Они даже не вошли в ту конюшню, где был расположен вход в туннели, и тем более не проводили там осмотра, который мог бы выявить хорошо запрятанный тайный ход.
Впрочем, ничего удивительного. В этих стойлах навоза было так много, как нигде более.
* * *
Валентиниан все-таки настоял на том, чтобы все остались под землей еще на три дня после обыска. Только после того, как Тарун, старший сын владельца конюшен, доложил, что обыски прекратились по всему городу, Валентиниан разрешил бывшим жителям дворца с относительным удобством расположиться в конюшне.
* * *
— Вот видишь! — объявил, ухмыляясь, Анастасий.
Обычная мрачность Валентиниана ничуть не поколебалась.
— Не будь идиотом. Все не так хорошо, как мы думаем.
— О чем ты говоришь? — Анастасий, продолжая ухмыляться, вытянул огромную руку в сторону императорского дворца. — Тарун говорит, что Скандагупта добавил в свою коллекцию еще четыре головы на пиках у дворцовых ворот. Парень считает, что одна из них принадлежала члену династии.
— Вся эта философия совсем сгноила тебе мозги. Как ты думаешь, что будет дальше, Анастасий? Я скажу тебе, что будет дальше. Откуда бы ни взялась следующая партия офицеров, назначенных на розыски, они бросят еще больше людей на раскопки руин. Возьми достаточно рабочих рук, и они перекопают весь город. Мы всего-то в пятистах ярдах от бывшего дворца, ты знаешь. Это вовсе не так далеко, и не имеет значения, насколько мы их запутали своими обманными ходами.
Ухмылка покинула лицо Анастасия.
— Ты так считаешь?
— Да, представь себе, считаю. Я в этом не сомневался, еще когда мы только придумали этот план. Большая часть туннеля проходит под другими зданиями. Чтобы обнаружить, в каком направлении он ведет, раз уж мы обрушили входы в него, они не могут просто рыть землю. Им придется сравнять с землей несколько кварталов собственной столицы. Кто готов на это пойти?
Валентиниан буквально жевал свою бороду.
— Но я не предполагал, что Скандагупта нагонит такой ужас. Я рассчитывал, что он удовлетворится двумя-тремя волнами обысков, а потом сдастся, посчитав, что госпожа как-то ухитрилась выскользнуть из города.
— Перестань жевать бороду. Это отвратительно. — Как бы подавая пример своему товарищу-катафракту, Анастасий принялся дергать за бороду себя. — Как ты считаешь, как скоро сюда прибудут Дамодара и Рана Шанга?
Валентиниан пожал плечами. Для этого ему пришлось выплюнуть бороду.