— Они подрывают минные поля только на реке Инд, — продолжил тот же офицер извиняющимся тоном. — Не в Чинабе.
У малва не осталось броненосцев на Инде. Их уничтожили персы. Нечем удержать римские войска от нападения на реке и обстрела войск, которым нечем отстреливаться, кроме ружей и легких пушек. Великая Госпожа Сати демонтировала тяжелые батареи, ранее размещавшиеся на восточном берегу Инда, с тех пор как появились броненосцы, чтобы развернуть батареи от реки как заграждение от возможной атаки римлян с фланга.
Их следовало снова развернуть к реке, но это займет по меньшей мере целый день — а Самудра был совершенно уверен, что римляне, или персы, или все они сразу пойдут в атаку на эти укрепления, как только римский броненосец доберется до них и откроет по ним огонь.
Может быть, если пригнать тяжелую артиллерию из-под Мултана...
Совершенно позабыв свои прежние намерения, Самудра разразился очередью новых приказов.
* * *
— Будем надеяться, что это сработает, — пробормотал про себя Менандр, пока «Юстиниан» мчался на всех парах по реке. — Если двигатель заглохнет...
Он осторожно покосился на машинное отделение. Проклятый механизм стал более предсказуемым с тех пор, как бывший император, чьим именем был назван броненосец, впервые его спроектировал, но все еще был далек от того состояния, которое человек в здравом уме назвал бы «надежным».
Не в первый раз Менандр уныло задумался над тем, какие странные выверты фортуны привели его в римский военный речной флот, вместо того, чтобы оставить его простым катафрактом, как ему хотелось.
Но когда он поделился этими соображениями со своим старшим помощником, недавно повышенным в должности из стрелка орудийной башни, Лев Констант только рассмеялся.
— Сегодня? Радуйся, что ты не катафракт, — а то бы тебе пришлось принимать участие в безумной атаке, которой командует Ситтас.
Менандр поморщился:
— И то правда.
* * *
Сам Ситтас открыто ликовал. Он томился долгие месяцы, с тех пор как битва за северные границы Железного Треугольника перешла в затяжную осаду. В этом противостоянии не было дела для тяжелой кавалерии, кроме ожидания в резерве на случай весьма маловероятного прорыва малва. И вот наконец-то!..
Его подмывало ускорить аллюр, но он без особых усилий удержался. Ситтас был слишком опытным всадником, чтобы не понимать, что появление на взмыленных лошадях под укреплениями малва, как это уже проделали персы несколько дней назад, не приведет ни к чему хорошему. Кроме того, они приближались к позициям персов. Ситтас недолюбливал персов, причем издавна. Как и все знакомые ему римляне, за исключением Велизария — который был безнадежно эксцентричен — и тех, кто был женат на персиянке, что, впрочем, вполне извинительно. Даже Ситтас не мог отрицать привлекательности персидских женщин.
Зато мужчины... тьфу!
— Подтянитесь, парни! — скомандовал он через плечо. — Чеканьте шаг! Насыплем соли им на раны!
* * *
Персидские шахрадары и вурзурганы провожали римскую кавалерию мрачными взглядами весь ее путь через лагерь. С другой стороны, дехганы, потянувшиеся вслед за всадниками Ситтаса, казалось, воспринимают все более философски. Или, возможно, более оптимистично. На этот раз пусть римляне бросаются на проклятые пушки малва. А там поглядим, сколько гонору у них останется.
* * *
— Итак, — объявил Маврикий своим офицерам, собравшимся в командном бункере, — запомните: надо делать вылазки как можно более чувствительными для противника, но при этом не допускать больших потерь. У нас не больше возможностей смести позиции малва прямо перед нами, чем у них — обрушиться на Железный Треугольник. Все, что нам нужно, — дразнить их, чтобы Самудра не смог оттянуть войска на подкрепление правому флангу. Вопросы есть?
— А если они сами предпримут вылазку? — задал вопрос один из офицеров. — Если они прорвутся, то у нас здесь не будет Ситтаса с его кавалерией, чтобы их отбросить.
Маврикий пожал плечами:
— Тогда придется драться, вот и все.
* * *
Когда в поле зрения «Юстиниана» появились укрепления малва на западном берегу, Менандр издал торжествующий вопль. Пенджабские крестьяне, ухитрившиеся улизнуть из трудовых отрядов и перебежать к римлянам, рассказывали, что малва не поставили пушек на укрепления со стороны реки. О чем перебежчики не рассказывали — или о чем их не спрашивали — так это о том, что малва даже не потрудились возвести стены, прикрывающие пушки с речной стороны. Зачем, если есть броненосцы?
Орудийные платформы и аппарели были видны как на ладони. Тысячам артиллеристов и стрелков малва, занимавших позиции, некуда было скрыться от «Юстиниана».