Самудра ухитрился предотвратить это бедствие. Но на это ушло два дня.
Только на утро третьего дня он вспомнил о кушанах на перевале Маргалла. Но к тому времени было поздно что-либо предпринимать.
Глава 32
Вблизи Майяпура, на Ганге
— Это они, великий царь, — заявил разведчик-патан, указывая на восток. — Точно. Ни один полководец — даже малва — не вел бы большую армию, сидя в чаундоли.
— Как близко они к Гангу?
— Для нас, великий царь, на дневной переход. Для них — на два. Послезавтра днем они доберутся до Майяпура. Им придется ждать до следующего утра, чтобы перебраться через реку. У Ганга здесь быстрое течение, он только что сошел с хребтов Сивалик, да еще пороги. С их стороны было бы глупо — очень глупо — переправляться до заката.
— Разве что им придется... — задумчиво пробормотал Кунгас. — Не знаешь, нет ли там поблизости какой-нибудь возвышенности?
— Есть, великий царь. Я ходил к святым местам в Майяпур, увидеть След Бога.
Кунгас не был удивлен. Патаны не были индуистами, но, как языческие племена почти повсюду, склонялись к почитанию не только своих богов, но и богов окрестных народов. Майяпур — также известный как Гангадвара — был древним местом поклонения, веками привлекавшим паломников. Говорилось, что Вишну оставил там отпечаток своей ступни, как раз в том месте, где священный Ганг покидает горы.
Руки патана уверенно задвигались, рисуя в воздухе очертания местности.
— Тут, внизу, Ганг. Тут — недалеко — склон горы. Очень крутой. На вершине стоит храм. Я там был.
— Со склона можно достать до реки выстрелом из мортиры?
— Да. Из большой мортиры — в любом случае. А низина у реки достаточно широка, чтобы вместить всю армию малва, пока они ждут переправы. — Патан кровожадно ухмыльнулся. — Они расслабятся и будут радоваться, что наконец-то спустились с гор на равнину. Ты перережешь их как овец, великий царь.
Изучая взглядом далекие горы, Кунгас размышлял над тем, как патан употреблял титул «великий царь». Сам Кунгас не принимал и не утверждал указом такое титулование, но этот разведчик был не первым патаном, от кого Кунгас его слышал. Из чего можно было заключить, что оно, похоже, стало — или становилось — общепринятым в патанских кланах.
Великий царь.
В этом выражении была некоторая тонкость, если вы — как Кунгас — понимаете стиль мышления горцев. Люди равнин, привычные к царям и императорам, этого бы не оценили. «Великий» — всего лишь один из множества эпитетов, традиционно присваиваемый таким правителям. И даже более честный, в сравнении с именованием «божественный» в индийских традициях. Да что там, даже сравнительно демократичные аксумиты, впадая в пыл красноречия, осыпали своих монархов эпитетами вроде «Тот, Кто Принес Рассвет».
Здесь было заключено нечто другое. Великий царь — тогда как сами кушаны называли его просто «царь». Титул добавлял определенную необходимую дистанцию — для патанов. Кунгас не был их царем. Не был авторитетом, перед которым они отвечали непосредственно, как перед вождями своих кланов. Но они бы признали его верховным правителем всех тамошних земель и готовы были бы служить ему в этом качестве.
Неплохо, особенно на данный момент.
Куджуло слегка нахмурился, глядя на патана:
— А ты уверен...
Кунгас махнул рукой:
— Если разведчик-патан говорит, что это Великая Госпожа Сати, значит это Великая Госпожа Сати.
Патану, казалось, это крайне польстило. Но следующий вопрос Кунгаса заставил и его нахмуриться.
— Как велика ее армия?
Руки патана снова задвигались, но без прежней уверенности, словно наощупь.
— Трудно сказать, великий царь. Очень большая армия. Сотни сотен, много.
Кунгас прекратил расспросы. Патан был не только неграмотен, но и представление о счете имел такое, что терялось в тумане рядом с числом «сто». Даже это число было термином, заимствованным у греков. И, хотя разведчик был опытным воином, он был ветераном горных сражений. Кровная вражда между кланами, стычки с карательными экспедициями с равнин — ни одно из этих столкновений не задействовало существенных воинских сил по меркам битв среди цивилизованных народов. Любая оценка, которую он дал бы числу воинов в армии Сати, была бы бессмысленной.