Мятеж, по-видимому, втайне организованный и возглавляемый шахрадарами рода Каренов. Начавшийся, вроде бы, с попытки покушения на императора Хосрова.
Изучая поступившие отчеты, Велизарий кривил губы в гримасе, которая определенно не была его излюбленной кривой усмешкой. Однако все же чем-то ее напоминала.
— «Кажется» и «вроде бы», по моем мнению, единственные фразы в этом донесении, которые я принял бы на веру.
Дамодара вскинул голову:
— Ты считаешь, что Хосров сам подстроил это дело?
Велизарий пожал плечами:
— Как знать? Можете быть совершенно уверены, что нам никогда этого не узнать. Я сам отмечаю некоторые странности в этих донесениях. Во-первых, убийцы так и не подобрались к императору ближе, чем на четыреста ярдов. Во-вторых, ни один из них не был взят живым. В-третьих, когда разразился «мятеж», — этот пункт страннее некуда — заговорщики каким-то образом ухитрились начать его, будучи в окружении преданных императору войск. И почему-то не сумели привлечь к себе хотя бы один артиллерийский расчет.
Он аккуратно сложил донесения стопкой и подтолкнул ее по гигантскому столу обратно к Дамодаре. Велизарий, как повелось во время их частых конфиденциальных встреч, сидел напротив Дамодары в кресле, которое по размерам, изысканной резьбе и драгоценным инкрустациям почти не отличалось от кресла императора.
И это тоже возмущало придворных. Во-первых, потому, что им такого не полагалось; во-вторых, потому, что Велизарий сидел в высочайшем присутствии, чего они сами не делали; и, в-третьих, потому, что не имели возможности заменить драгоценности в инкрустированном кресле подделками, а подлинные камни продать на черном рынке.
Однако третья причина была важна далеко не для всех. Остальные были умнее. Они уже вычислили, что правление Дамодары, гораздо более терпимое во многих отношениях, чем правление Скандагупты, превратилось в кошмар для мошенников и торговцев влиянием. Открытое воровство было бы полным безумием.
— Итак, допустим, — продолжал Велизарий, — как я полагаю, Хосров подстроил все сам. Так это или нет, но все сработало к его выгоде. Сейчас он до невозможности устрашил своих вельмож.
Дамодара сухо усмехнулся:
— И это верно. В сравнении с приговорами, которые он вынес, мое обращение с гарнизоном Амаравати кажется явно мягким.
Император, ссутулившийся в своем кресле, снова выпрямился.
— Что ж, это не наша забота. По крайней мере, на ближайшее десятилетие. В дальней перспективе, подозреваю, заново отлаженные родословные линии персидской империи поставят перед нами — и перед тобой — больше проблем, чем ставили старые. Но к тому времени, как они обратят на себя наше внимание, я надеюсь достаточно состариться, чтобы передать трон моему преемнику. Не то чтобы я желал такой головной боли своему старшему сыну, как ты понимаешь. Он хороший мальчик, по большому счету.
Пришла очередь вскинуть голову и Велизарию.
— Так ты решил последовать совету своего отца?
Дамодара фыркнул от смеха.
— Разве это «совет»? Он больше похож на извинение на скорую руку, с которым он выступил, чтобы объяснить неловкий момент, как так получилось, что я стал императором, а он нет. Но с тех пор, как он выступил, я понял, что то же самое заявление обращено и ко мне. Кто-то из римских императоров уже делал подобное?
— Да. Диоклетиан. — Велизарий откашлялся. — Впрочем, это не особенно сработало. С другой стороны... — Он задумался на мгновение, затем снова пожал плечами. — Часть проблемы была в том, что мы, римляне, в тот период использовали усыновление наследников. Возможно, все пройдет более гладко, если уходящий на покой император будет в прямой родственной связи со своим преемником.
— А может, и нет. Мой сын — не святой садху, в конце концов. Да и я, в общем, тоже. Кстати о садху... — Дамодара стал рыться в груде бумаг на столе. — Биндусара несколько дней назад прислал мне интересное предложение. Я хотел обсудить его с тобой.
— Я уже знаю, о чем оно. И я согласен.
Первоначальная идея принадлежала Велизарию. Точнее, Эйду. И уже в тысячный раз полководец почувствовал острый укол скорби.
Дамодара прекратил перебирать бумаги и поднял голову.
— В Индии кастовая система установилась с древнейших времен. Она восходит ко временам Вед.
— Она больше похожа на застарелую болезнь, — отрезал Велизарий. — Я вправе это сказать, ваше величество. В другой вселенной, из которой пришел Эйд, кастовая система искалечила Индию на тысячелетия. Искоренение ее займет десятки лет — если не сотни. Так что я советовал бы вам начать прямо сейчас. Предложение Биндусары — точнее, совокупность предложений — неплохая основа для начала, ничем не хуже других.