Раньше он думал, что сходство есть. Но его не было. Хотя они точно так же истекали кровью. Но ни у ягнят, ни у кур не было в глазах такого ужаса — и понимания, что они умирают. Какая-то отстраненная часть рассудка Раджива подсказала ему, почему его отец всегда выглядел таким суровым. В отличие от матери.
Неважно, в отца он пошел или в мать — выучка у Раджива была от Мангуста. Поэтому меч сверкнул еще пять раз, безжалостно рубя и полосуя, и наконец перерезал йетайцу большие артерии и вены горла.
— Неплохо, — Мангуст выпрямился и указал мечом в угол. — Если хочешь поблевать, то валяй туда. Здесь и так дохрена прибирать.
Анастасий отодвинул его и вошел.
— Ради бога, Валентиниан, не напрягай мальчика. Трое человек, в первом бою — а ведь сначала у него и оружия-то не было.
Мангуст нахмурился.
— Он чертовски хорошо справился. Просто я не люблю отмывать кровь пополам с блевотой. И ты не любишь.
Но Раджив их не дослушал. Он согнулся в углу, уперся руками в колени — и его стошнило. Однако меча из руки не выпустил — и постарался не испачкать рвотой лезвие.
— Чертовски хорошо, — повторил Мангуст.
* * *
— Нам невероятно повезло, — сказала вечером госпожа Дамодара жене Шанги. — Если бы не твой сын...
Она наклонила голову, потирая рукой щеку.
— Мы не можем дольше ждать. Я должна — наконец-то — послать весточку мужу. Он тоже не может ждать. Я думала, что Аджатасутра уже вернется к этому времени. И меня настораживает...
— Мне кажется, вы ошибаетесь, госпожа, — мать Раджива стояла у окна и смотрела на Каушамби. Она не пыталась прятаться. Если шпионы династии малва издалека наблюдают за окнами — что было вполне возможно — в сумерках они увидят всего лишь фигуру седой некрасивой женщины, одетой в дешевое платье. Явно служанка, каких много во дворце. — Я думаю, что долгое отсутствие Аджатасутры означает противоположное. Мне кажется, что ваш муж наконец-то сделал свой ход.
Госпожа Дамодара с надеждой вскинула голову. Ей очень хотелось верить княгине раджпутов.
— Ты так думаешь?
Жена Шанги улыбнулась:
— Что ж, посмотрим. Да, я так думаю — а если я ошибаюсь, значит мы все погибли. Так зачем же терзаться сейчас?
Госпожа Дамодара усмехнулась:
— Мне бы твое неколебимое спокойствие!
Улыбка исчезла.
— Да какое тут спокойствие! Когда я потом услышала, что сделал Раджив... — Она покачала головой. — Я чуть не накричала на него, я была так зла и расстроена.
— Он вел себя очень храбро.
— Да, правда. Вот почему я так разозлилась. Безрассудный мальчишка! И...
Седая женщина слегка вздрогнула.
— И еще он ужасно, чудовищно смертоносен. Вот почему я так расстроилась. Это, как мне кажется, не столько его заслуга, сколько Мангуста.
Госпожа Дамодара опять понурилась.
— Он ведь князь раджпутов.
— Да, верно. Это уж слишком. Я не хочу, чтобы он стал раджпутской легендой. Еще одной проклятой раджпутской легендой. Хватит мне и того, что я уже замужем за одной из них!
На какое-то время наступила тишина.
— А может, у тебя нет выбора, — в конце концов произнесла госпожа Дамодара.
— Наверное, нет, — мрачно согласилась жена Шанги. — Иногда я думаю, что Валентиниана надо было сразу отравить.
Опять наступила тишина.
— Только он бы все равно не умер.
— Да, наверное.
Глава 16
Пешавар
— А что если взять середину сезона гарам? — Кунгас скептически подергал себя за узкую бородку. — Здесь в долине жара будет не настолько ужасной, как если бы мы спустились в Пенджаб. Однако я беспокоюсь о воде.
Ашот попытался что-то сказать, но Кунгас нетерпеливо оборвал его:
— Ну да, ну да, конечно. Если спуститься к Инду, то у нас будет полно воды. Даже в сезон гарам.
Он кивнул в сторону ближайшего дворцового окна, выходившего на юг:
— Напоминаю тебе, Ашот, что у меня тут больше двадцати тысяч малва стоит лагерем за перевалом. По-моему, даже ближе к тридцати. И мне пришлось бы прорываться через них, прежде чем добраться до Инда — со своими еле-еле двадцатью тысячами. А в действительности даже меньше двадцати, потому что я должен буду оставить какую-то часть солдат здесь, чтобы у патанов не возникло никаких идиотских идей.
Ашот не говорил ничего. Просто ждал.
Кунгас опять подергал себя за бороду.
— Малва прекратили попытки прорваться в долину. Теперь они уже несколько недель как возводят свои собственные укрепления. Так что мне придется вдобавок и через них прорываться.