— Впечатляет, правда? — обратился к ней Рао. Он гарцевал на лошади рядом со слоном, который нес паланкин с Шакунталой и Намадевом.
До этого утра с ними в паланкине находились две служанки. Но Шакунтала настояла на том, чтобы их высадили, когда армия маратхи на заре отправилась навстречу Дамодаре и его войскам. Императрица до сих пор подозревала предательство. По этой причине она держала наготове одного из лучших скакунов в Индии, на случай, если им с Намадевом придется стремительно спасаться бегством в нагорья Великой Страны. Она была уверена, что на этой лошади сможет ускользнуть даже от раджпутской кавалерии. А слон в этом отношении безнадежен.
Императрица уставилась вниз на своего супруга. Потрясающе, но он, по всей видимости, пребывал все в том же радостном настроении, что и всегда.
Рао слегка приподнялся на стременах — теперь эти римские нововведения встречались повсеместно — чтобы лучше разглядеть противника.
— Определенно, это самая лучшая армия малва.
Он показал пальцем и плавно повел рукой в сторону первых рядов вражеской армии. Они отстояли примерно на тысячу ярдов.
— Видишь, как Дамодара рассеивает свои артиллерийские расчеты среди пехотинцев? Такого ты не увидишь ни в какой другой армии малва. И никакой трепотни о тыловых удобствах для его кшатриев.
Палец тыкнул туда, сюда и туда.
— И заметь еще, как он располагает йетайские части с учетом главных сил раджпутской кавалерии. Большинство из них в центре, образуют ударный кулак, тогда как раджпуты сосредоточены на флангах. Его йетайцы тут сами ведут сражение, а не идут позади, гоня перед собой плохо обученную и не отличающуюся боевым духом крестьянскую пехоту.
Палец опустился.
— Да и пехоты такой, — бодро заключил он, — у Дамодары самый минимум. Они в тылу охраняют обозы, я так думаю. Вместе со жрецами Махаведы, конечно, которые распоряжаются военным снаряжением. Это последнее и единственное, чем армия Дамодары все еще напоминает остальные силы малва.
— Рао... — нерешительно начала Шакунтала.
— О да, моя дорогая. Ты совершенно права.
Стоя в стременах, Рао обернулся назад, наблюдая свою собственную армию.
Армия маратхи была по крайней мере вдвое меньше вражеского войска, стоящего напротив. И вчетверо хуже вооружена доспехами, мечами и копьями — а огнестрельным оружием и порохом как бы не вдесятеро.
— О да, — повторил Рао тем же невозмутимо радостным тоном, — если бы я был достаточно глуп, чтобы встретиться с ними в чистом поле, они раскатали бы нас в лепешку. Выжила бы хорошо если треть моего войска.
— Рао...
— Не волнуйся, дорогая. На этом поле встречаются не две армии. А только две души. Ну или три, если посчитать Дамодару. А может, и четыре, если мы посчитаем и Нарсеса. Мне кажется, его тоже надо считать.
Она вздохнула глубоко и медленно.
— Твоя душа больше любой другой известной мне души. Но недостаточно велика для того, что ты собираешься сделать.
Он засмеялся:
— Конечно, нет! Но я рассчитываю не на свою душу.
Он привстал в седле и вытянул руку.
— Коснись меня, дорогая. Не на прощание! А просто на удачу.
Она так и сделала, крепко сжав сильные пальцы. Сильные и длинные. Руки у Рао были крупны не по росту.
Затем он ускакал рысью, направив свою лошадь в открытое поле между двух армий.
* * *
Встав со своим скакуном по центру перед армией малва, Рана Шанга наблюдал за прибытием противника.
Сперва он просто заключил, что это Рагунат Рао, исходя из логики событий. Даже острый глаз человека, являющегося одним из величайших лучников Индии, не мог распознать черты лица всадника на расстоянии тысячи ярдов. Тем более, не видав их уже два десятилетия. Знаменитый поединок между ним и Рао состоялся, когда они оба были еще молоды.
Как давно это было... Тысячу лет назад, как казалось могущественнейшему из князей Раджпутаны. Между тогда и сейчас пролегла пропасть, которую не измерить простым счетом лет. Молодой Шанга, который встретился с молодым Рао лицом к лицу в те давние годы, был уверен и неколебим в своих убеждениях, в своей вере, долге, преданности и в своем месте во вселенной. Зрелый мужчина, опять встречающий того же противника, не был больше уверен ни в чем.
Кроме своей воинской доблести, разумеется. Но Рана Шанга прекрасно понимал, что это лишь самая малость из того, с чем он выйдет на сегодняшнее поле битвы. Сейчас поставлено на карту нечто гораздо большее. Хотел бы он точно знать, что именно. Но единственное, что сейчас приходило ему на мысль, это...