Радист отчаянно замотал головой.
— Вот и я так думаю.
Он проводил охрану холодным взглядом, и йетайцы удалились.
После их ухода Дамодара указал на стул перед сложным аппаратом.
— Садись, — приказал он.
Радист сел.
— Есть какой-то код, который ты используешь при передаче?
Радист снова резко замотал головой.
— Было бы лучше, если бы ты заговорил, — мягко заметил Дамодара.
Радист сглотнул. Затем ухитрился прокаркать:
— Нет, господин. Кода нет.
Шанга свирепо насупился:
— Нет? Предупреждаю: не лги! Это бессмысленно...
— Но так и есть, господин, — отчаянно запротестовал радист. — Клянусь вам. Она...
Радист запнулся. Казалось, он задыхается.
Дамодара вздохнул.
— Этого я и ждал. И боялся. — Он слегка подался вперед. — Мне нужна только правда. Эта самая «она». О ком ты говоришь?
Радист смотрел на него выпученными от страха глазами. И больше всего напоминал мышь в мышеловке.
— Ты говоришь о Великой Госпоже Сати, верно?
Радист снова сглотнул.
— Да, — прошептал он. — Но это должно быть тайной. Я не могу...
Он снова запнулся, на этот раз при виде и шорохе меча, вынимаемого Шангой из ножен. Князь раджпутов поднес меч прямо к лицу радиста, так что тот мог только скашивать на него глаза.
— Полагаю, сейчас у тебя есть более серьезная причина для волнений, чем нарушение тайной присяги, — заметил Дамодара. — Рассказывай.
Все еще косясь на лезвие меча, радист заговорил тихо, но быстро:
— Это известно всем операторам. По крайней мере, всем из нас. Я не знаю про телеграфистов. Когда мы ведем передачу, ее принимает всегда Великая Госпожа Сати. Собственной персоной. Она... Она...
— Да, я знаю. Она колдунья. Демон в женском обличье.
— Истинная правда, — радист почти стонал. — Это часть нашего обучения. Мы должны были провести с ней несколько минут. Она... Она...
Избегая прикосновения к мечу, он осторожно поднял руку, чтобы вытереть лоб. Лоб истекал потом.
Дамодара выпрямился.
— Убери меч, Шанга. Он говорит правду.
Шанга повиновался. Лицо его застыло. Как и Дамодара — а теперь, как выясняется, и этот ничтожный радист — Шанга однажды предстал перед одной из тех женщин династии, которые служили сосудом для Линка. В случае Шанги, это была Великая Госпожа Холи. Но он знал, что разницы не было никакой.
Дамодара подошел в двери и открыл ее. За ней стояли два йетайца.
— Заберите куда-нибудь этого радиста. Мне нужно поговорить с Раной Шангой наедине. Но не уводите далеко. И позовите Нарсеса.
Когда они отбыли, Дамодара опустился на стул. Он глядел на аппаратуру, принципы работы которой практически не понимал.
— Теперь ты знаешь, в чем проблема. Эта мысль пришла ко мне посреди ночи. Как кошмар.
— Да, император.
* * *
Нарсес прибыл, услышал все и покачал головой:
— Нет, у меня нет никаких соображений. Радистов всегда охраняли тщательней всего. Я смог подкупить большинство телеграфистов, но к этим не смог даже подобраться. Вот почему мы с Тораманой в конце концов решили просто поставить йетайскую гвардию на охрану станции.
Дамодара кивнул. Он и не ожидал, что Нарсес будет в курсе или что старый хитрец-евнух стал бы просто тянуть время, став перед проблемой. Все их планы пошли прахом.
Шанга, со своей стороны, просто мрачно хмыкнул. Но взгляд, которым он одарил Нарсеса, был все же менее мрачным. Князь раджпутов все еще сердился на предателя-римлянина за его способы манипулировать всем и вся. Но после сообщения самого Нарсеса, что евнух получил повеление истребить всю семью Шанги от Скандагупты и Великой Госпожи Сати, самый острый гнев рассеялся.
Шанга не сомневался, что евнух говорил правду. Линк был основным источником этой интриги, и Шанга лично встречался с ним. Тайная операция, которую описал Нарсес, была вполне в стиле этого чудовища. Хладнокровие, запредельное не только для рептилии, но даже для горного ледника.
Нарсес разглядывал радиопередатчик.
— Наверное, мы могли бы использовать телеграф...
Но лишь покачал головой, когда его прервал Дамодара.
— Это бессмысленно, — заявил новый император. — Линк будет ждать радиопередачи. Тот факт, что никто не вышел на связь вчера вечером, уже должен его насторожить. Разумеется, существует вероятность, что просто началась гроза, хотя это не по сезону. Но два вечера подряд так быть не может. Линк сразу поймет, что что-то случилось.
Евнух издал глубокий дрожащий вздох:
— Проклятие. Мне не приходило в голову, что она может лично принимать передачи.
Дамодара удрученно пожал плечами: