– Мы готовы понести наказание за этот… недостойный никтенской стражи поступок, – начал Заон, и остальные стражники одобрительно загудели на разные голоса.
Дейхад на это лишь ядовито усмехнулся:
– Обязательно понесете. На своих плечах ощутите тяжесть государственной измены. Впрочем, сейчас об этом никому не известно…
– Мы сделаем все, что в наших силах! – заголосили стражники, сметая со столов бутылки и поднимаясь со своих мест. – За Никтен будем драться до последней капли крови!
– …или алкоголя, – перебил Дей, и взгляд его вонзился в Заона. – Вы не знаете, что такое умирать по-настоящему. Вы никогда этого не ощущали на своей шкуре.
– Господин…
Волшебник обвел взглядом стражников. Рывком поднял Каэна на ноги и толкнул в толпу его товарищей, которые расступились, давая тому упасть на колени, обернуться и вновь с ненавистью взглянуть на Персивальда – не такого жестокого, как Денакор Кхазэ, но все еще сына своего отца.
– Несколько часов назад я умирал от кровопотери в коридоре рядом с тронным залом, – произнес Дей.
Чувствовал, как сбивается биение сердца, как магия завихряется в груди, норовя утянуть с собой сознание. Он справился, хотя знал, что проклятие, тенью простиравшееся на границах воспоминаний о боли, не оставит его так просто. Но за свою жизнь можно было побороться когда-нибудь потом.
Стражники зашептались, разглядывая раны мага Кхазэ, его руку, привязанную к животу, и волосы, покрывшиеся корочкой запекшейся крови. Боялись посмотреть Дею в глаза, потому что знали, что не выдержат тяжелого взгляда.
– Сейчас я стою здесь, хотя мог бы уже гулять по Виспиру. Но долг превыше смерти. Жаль, что вам этого не понять. Вы даже не похожи на стражу. Знаете, кого я вижу перед собой?
– Пьяных свиней? – подал голос кто-то из толпы, раздались смешки.
– Нет, Эхан. Я вижу стайку детей, готовых на все, лишь бы их не отругала строгая мать, – продолжил Дейхад. – И эта мать – не я, не кто-то из ваших командиров. Знаете, кто будет проклинать вас, если все пойдет прахом?
– Мы сами… – тихо ответил Кэрион, стоявший теперь не рядом с магом, а за спинами своих товарищей – словно пытался спрятаться от чего-то… или от кого-то.
Дей перевел на него взгляд. Юноша сжал кулаки и решительно посмотрел на волшебника. Он был готов пойти за своим наставником хоть на край света. И за родную страну всегда готов был… не умереть, а выжить.
Но сейчас маг почему-то почувствовал его сомнение. Словно что-то изменилось, пока мага не было в Никте. Словно Кэрион уже не видел смысла бороться за Никтэн, разочаровавшись в людях.
«Нужно с ним поговорить. Наверняка мальчик не поладил со стражей. Они, конечно, те еще моральные уроды, особенно когда в компании появляется новичок, которого можно задирать. Главное – объяснить Кэру, чтобы он не пошел против них войной и не получил потом в три раза больше тумаков, чем могло быть после обычного разговора».
– Вы уже пригубили вины вперемешку с алкоголем, – голос Дея стал громче; казалось, он наполнял всю комнату и звучал в голове каждого человека, смотревшего сейчас на длинноволосого волшебника. – И это должно было придать вам смелости, но вместо того добавило наглости и забрало остатки мозга, если он у вас вообще был. Зная о том, что оборотни ворвались в наш дом, вы предпочли бездействовать! – стража молчала. – Разве вы не принимали присягу? Разве вы не верны своему королевству?
– Да! – зычным басом раздались несколько голосов, до этого молчавших или поддакивавших где-то на фоне, не выражавших своего мнения.
– Разве вы не защитники родины, готовые заглянуть в глаза смерти и вернуться живыми несмотря ни на что? – волшебник откинул назад волосы, являя взгляду собравшихся окровавленные тряпки, прикрывавшие его раны.
– Да!!!
– Именем короля мы изгоним оборотней со своей земли! Вам нужно лишь переступить порог комнаты. Отпустить свою вседозволенность и вновь стать стражей Никты.
«Сработает безотказно», – усмехнулся Дей, и уверенным шагом направился к выходу, не оглядываясь на замерших в нерешительности мужчин.
Он знал, что за ним след в след пойдет Кэр. За юношей потянутся остальные, трясясь за собственные шеи.