– Сложное детство. У вас ведь даже младших братьев и сестер нет, о которых можно заботиться.
«У меня был Дей, – подумала, и мгновение спустя, осознав, что она его вспоминает, строго поправила: – И сейчас есть».
Но своего беспокойства не выдала ни единым жестом.
– У меня есть жених, он вечно ломал себе ноги и руки, – улыбнулась Нея, радуясь внезапно сменившемуся тону разговора и возможности отвлечься от страшных, пугающих мыслей. – А у вас здесь не было других детей? Я слышала, что у господина Затэ работает много ребят. Мои родители этого не одобряют, но верховный маг Денакор Кхазэ выступил против изменения закона.
«Родители… надеюсь, Истинная соврала насчет мамы», – тень тревоги пробежала по лицу девушки.
– Раньше были, – поспешив увести разговор от политики, кивнул Айрин, – в господской части. Но родители их забрали, как только в городе объявились оборотни. Рядом с дворцом с каждым днем становилось опаснее, – уже подходя к винтовой лестнице, он обернулся: – Не представляю, как вам было сложно выбраться из этого Афштенка.
– Мне помог очень талантливый волшебник.
Тоска сквозила в ее голосе. За несколько часов могло произойти все, что угодно. С Дея могли снять эльфийские чары, поддерживавшие заживление ран. Его могли схватить, лишить магии… убить. Он мог не добраться до пещеры и остаться умирать во дворце без шанса на спасение.
Нея гнала эти мысли прочь, но сознание все продолжало рисовать картинку из воспоминаний. Дей, лежащий на холодном полу, и растекающаяся вокруг кровь.
Девушка замотала головой, и вдруг заметила, что Айрин остановился и пристально смотрит на нее.
– Сейчас вам тоже нужна помощь, – выдал он спустя время. – На улице небезопасно.
В воздухе висело магическое напряжение. Айрин вновь использовал чары для отвода глаз, чтобы остальная прислуга не заметила его внезапной отлучки из купеческого дома.
До черного входа шли тихо. Юноша не оборачивался, не смотрел в боковые коридоры и предпочел молчание разговору. Нея следовала за ним, но в какой-то момент чуть отстала. Айрин тут же обернулся, улыбнувшись чуть виновато:
– Простите, увлекся. Редко хожу здесь с гостями. Особенно с такими важными, – у хмыкнул, разбивая маску сосредоточенности, которую носил почти всегда.
Выйдя на улицу через дверь кухни и подставив лицо под крупные капли дождя, юноша повернулся к Нее. С его вмиг намокших волос стекала вода. Теперь вытянутые эльфийские уши стали еще заметнее, чем раньше.
Нея и Айрин уходили от дома купца, в окнах которого горели свечи. Дождь тщетно пытался смыть кровь с меча принцессы, и ему оставалось лишь заливать ее, мочить волосы и одежду, заставляя вновь прилипать к коже.
Погони не было. Слежки не было. Казалось, не было никого, кто бы мог помешать эльфу и его спутнице дойти до цели.
И вот в переплетении улиц показался заброшенный район. Айрин заметно напрягся. Остановился в тени библиотечной башни и заглянул за угол.
– Нам… туда? – кивнул в направлении черного провала – арки между домами с выбитыми стеклами глазниц-окон.
Нея задумчиво посмотрела на другую сторону улицы, куда указал юноша, и кивнула. Он вздохнул и прошептал:
– Вы уверены, что стоит рисковать?
– Я была здесь с… Персивальдом, – что-то заставило ее произнести официальное имя Дея; будто оно могло придать веса словам, и услышавшие их враги отступили бы прочь. – Здесь ничего нет, кроме разваливающихся домов.
Девушка действительно была в районе Маридан, но лишь при свете дня. Тогда он не казался пугающим, лишь нагонял тоску.
Бревенчатые дома здесь были сожжены пламенем. Оставшиеся невредимыми мальчишки из местного приюта перебрались жить в каменные хоромы торговцев. Люди, успевшие спастись в пожаре, озарившем город пару лет назад, поговаривали, что именно дети подожгли дома.
В эти рассказы верилось с трудом. Ну как группа разновозрастных ребят могла провернуть такое? И зачем было уничтожать приют, ставший им домом?
– Я тоже здесь был, – дрогнувшим голосом отозвался Айрин. – Выкупал Айно у главаря местной шайки.
Слова взмыли в воздух и пеплом осели в мыслях Нейисы Никтэ.
«Выкупал… брата? У ребят из приюта?! – оторопело думала девушка, недоверчиво и в то же время с сочувствием глядя на Айрина, мигом переменившегося в ее глазах, ставшего старше. – Почему отец и дядя Денакор не видят того, что вижу я? Почему они, зная обо всем, ничего не сделали?»