– Тихо, тихо, все под контролем, – беззаботно смеется снизу, и сердце мое успокаивается. – Можешь факелом посветить, если так сильно переживаешь.
Я зажигаю стоящий рядом с бортиком факел, который мы принесли с собой, и вновь смотрю в бездну.
Там, далеко-далеко, в паре десятков метров от внешней части скалы, висит наш великий маг. Он что-то сосредоточено вычерчивает на стене и возится с тремя металлическими трубками, одна из которых длиннее других. Сложив их вместе, Дей щелкает пальцами, зажигая небольшой огонек, который так и норовит задуть подземный ветер.
– Сшатээс, жжется, – раздается недовольное эхо в шахте колодца.
Трубки непонятным мне образом оказываются присоединенными к стене так, что за самую длинную можно взяться руками.
– А теперь смотри внимательно, Вэйна, – Дей поднимает голову наверх и наши взгляды встречаются, – сейчас будет фокус.
– Какой? – смотрю, как он взбирается по канату, и вновь стараюсь не дышать.
Как бы рука не соскочила. Как бы ни отклонился слишком сильно. Как бы…
И тут Дей отпускает руки. Успеваю заметить, как ладонь скользит по шершавой мокрой стене, и зажмуриваюсь.
– Дей! – заставляю себя открыть глаза, и только теперь, сквозь шум в ушах, различаю смех этого бесстрашного придурка. – Ты решил проверить меня на прочность, да?
– Ну что ты, свет моей жизни, – отсмеявшись, отвечает он. – Я проверяю себя.
Одновременно хочется придушить и обнять психа, который сейчас висит в колодце, выгнувшись дугой, и держится одной рукой за недавно прикрепленный к стене поручень. Правая нога Дея привязана к веревке на метр выше.
– Тебе удобно? – интересуюсь язвительно, глуша в душе страх за него, убеждая себя, что у Дея снова все хорошо.
– Не очень, – вздыхает он, переворачиваясь лицом вверх. – Но это хорошая мера предосторожности. Какие еще идиоты, кроме нас с тобой, решатся на такие трюки?
– Никакие, – смеюсь в кулак.
Я поняла, зачем ему этот поручень, и веревка, оставляющая кровавые следы на лодыжке, и нож, пристегнутый к поясному ремню. Все сложилось в ровную, понятную картину.
– Поднимайся, – кричу вниз, – а то кровь к голове прильет, станешь идиотом, – и улыбаюсь, точно зная, что он сейчас скажет.
– А я и так идиот, – ухмыляется Дей, отпуская поручень. – Самый счастливый идиот на всем белом свете. И это уже непоправимо.
Держась одной рукой за веревку, он развязывает ногу, и вместе с ней – узел, завязавшийся у меня на сердце.
<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<<>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>>
По спине капала вода, а руки болели от мокрой, задубевшей веревки. Сверху Айрин все больше отклонялся навстречу пропасти колодца.
– Здесь никого нет, – знакомый глухой голос прорезал темноту. – Только вы. На моей территории, – закашлялся так громко, что, казалось, выплюнет легкие на отсыревшую землю.
Шин. Мальчишка, которого Айрин окрестил монстром, пришел сюда, чтобы… защитить его? Или сделать своим должником, даровав спасение?
Оборотни глухо зарычали. Нея поспешила переставить руки, мысленно ругая дождь, прибавивший ей проблем.
Взгляд в который раз скользнул по стенам, обегая сантиметры влажного камня. В них не было и намека на тоннель, над входом которого висела перекладина.
Сверху послышались крики, скрежет металла по металлу и пронзительный волчий вой, переросший в скулеж. Спина Айрина перестала маячить в просвете колодезного домика, но девушка так и не услышала голоса эльфийского чародея. Зато физически ощутила, как он попытался использовать магию, чтобы отвести оборотней от колодца.
– А это еще что? – хриплый мужской голос эхом отразился от стен, и Нея вжала голову в плечи, тщетно надеясь остаться незамеченной, вися на веревке посередине шахты. – Эй, девочка! Куда залезла-то, глядите! – веревку дернули вверх, заставляя Нею вцепиться в нее обеими руками и тихонько вскрикнуть. – А вы говорили, что нет никого, – нарочито громко сказал мужчина куда-то в сторону. – Нехорошо это – честных людей обманывать, – и угрожающе зарычал.
– Вы – не люди, – раздалось в унисон; послышались два коротким смешка, и один из мальчишеских голосов, Шин, продолжил: – И я сейчас покажу вам разницу между нами.