– Ник, я не хочу, чтобы этот сон сбылся.
– Все сны сбываются, до определенного момента.
Ник прикрыл глаза, и Нира исчезла, покидая его.
В Маридоре стало темнее и холоднее. Николас поудобнее перехватил меч и сделал первый шаг. Силви зашевелились, почувствовав его намерения.
Идти против них в одиночку... Какая глупая была затея! А ведь друзья ему поверили, когда он сказал, что все будет отлично.
Насколько же безнадежный план. Только Истинным магам было под силу выстоять натиск силви, удержать магический барьер, когда стая начинала разрывать его когтями и полными яда зубами. Николас не был Истинным.
Но он поставил барьер за своей спиной, зная, что не отступит. Сзади были друзья, впереди – смерть.
Шаг, еще один. Клинок разрубил воздух, затем вонзился в плоть. Тушка зверька полетела в сторону, но тут же Ника окружили еще несколько тварей. То тут, то там валялись на земле разрубленные тела силви, но живых кроликов с каждой минутой становилось больше, чем мертвых.
Волшебник поставил перед собой барьер, пытаясь перевести дух.
«Щита не хватит надолго, – рассуждал Ник, наблюдая, как кролики набрасываются на стену, с каждой секундой светящуюся все ярче. – Как бы Дей поступил на моем месте? Наверное, снял барьер и использовал разрушающую магию. Но последствия нельзя предугадать, в Маридоре все может выйти боком. Ладно, по крайней мере, щит пока держится».
Он заметил, как один из кроликов оббежал светящуюся стену и устремился в лес, куда ушли друзья Николаса. И в тот момент, когда волшебник обернулся к тропинке, понимая, что медлить больше нельзя, стена не выдержала.
Стая набросилась на юношу, и он еле успел вытянуть вперёд руку и резко провести в воздухе черту указательным пальцем. Силви заверещали, ударная волна сбила зверей с ног, кого-то даже убила.
Их стало ещё больше. Словно почувствовав кровь своих сородичей, силви окружили Николаса, не давая сделать шага. Они высоко подпрыгивали, пытаясь укусить волшебника, но он успешно уклонялся, нанося удары мечом, пока...
С края поляны донёсся громкий кашель. Ник машинально обернулся на звук, и тут же почувствовал резкую боль в правой голени. Один из силви вонзился зубами в ногу волшебника, впрыснув яд в рану.
Остальные кролики набросились на жертву. Юноша попытался отбиться, но яд уже был в крови, ослабляя его, замедляя движения.
Николас упал на землю, и волна кровожадных кроликов захлестнула его.
Силви оставляли мелкие кровоточащие раны по всему телу и вгрызались в пораженную первым ядовитым укусом ногу, отдирая куски мяса. Волшебник из последних сил отбросил кроликов разрушающим заклятием.
Ударная волна оглушила юношу, в ушах зазвенело. Закружилась голова – то ли от действия яда, то ли от недостатка кислорода.
Ник задыхался. Задыхался болью, задыхался смертью, которая подобралась теперь совсем близко.
«Три минуты прошло. Слабость во всем теле, кислородное голодание. Через минуту я не смогу пользоваться магией, откроются старые раны», – мысли проносились одна за другой, пока Ник лихорадочно ставил барьер – яркий-яркий, закрывающий только наполовину.
Силви, потеряв к павшей, искусанной жертве всякий интерес, испарились, словно их и не было. Кролики никогда не дожидались смерти человека. Охота была для них развлечением, кровь – наградой, но больше половины им не требовалось. Силви всегда оставляли жертву умирать в агонии. То была кровавая дань Маридору, который кормил своих обитателей болью и смертью.
«Четыре минуты, – отсчитал Николас, когда щит исчез, оставляя волшебника лежать на земле в луже крови. – Нужно встать. Нужно найти четыре знака, четыре растения».
Шатаясь, юноша еле-еле встал, не наступая на правую ногу, из которой хлестала кровь. Дойдя до ближайшего дерева, Ник прижался к нему, пытаясь справиться с головокружением. Взгляд сфокусировался на черном цветке среди мелкой синей травы, припорошенной снегом.
Ник упал на землю и протянул руку к цветку. Сорвав его, зажал в кулаке, как спасительную соломинку, и продолжил поиски.
Всего пара метров до небольшого бугорка с алой, чуть светящейся в темноте травой. Как сложно было заставить тело слушаться!
Ник замер, облокотившись на чью-то могилу, и сорвал с нее траву, впитавшую в себя жизнь и смерть. Острые края резали ладони волшебника, но он только крепче сжал второй ингредиент. Земля окропилась свежей кровью.