Живая и мертвый, сто с лишним лет - и восемнадцать, мужчина, который видел всю грязь и изнанку жизни - и девушка, которая росла, словно тепличный цветок.
И все же, все же...
Хватило секунды, в которую их глаза встретились. И Рейнальдо понял - он пропал.
Любовь - это глупости? Конечно, глупости... как он мог любить, если Паулина еще не родилась на свет? Если ее еще не было? Разве он мог полюбить кого-то другого?
Не мог...
А Паулина? Она просто смотрела и впитывала в себя каждую черточку этого мужчины. Своего мужчины... он умер давным-давно? Тогда еще ее дед не родился?
Что ж. У каждого есть свои недостатки. Ей совершенно не интересна история. Ей нужно, чтобы этот человек был рядом. И он - пришел.
- Игнасио...
И столько было в этом имени, что призрак не выдержал. Опустился рядом с ней на кровать... то есть завис над ней так,, словно сидел.
- Я... прости, что не приходил раньше.
- Это уже неважно. Ты пришел - и это замечательно.
- Я знаю, я не должен был портить тебе жизнь. Но и удержаться я не мог. Не плачь, мой ангел. Не надо... я не выдержу твоих слез.
- Игнасио... я не буду, - Паулина храбро вытерла слезы чем попало. Попало - наволочкой от подушки. - Ты побудешь со мной?
- До утра. Обещаю.
- А потом? - расстроилась Паула.
- Потом мне надо будет уйти. Я не свободен, у меня есть обязательства.
- Перед кем?
Рейнальдо развел руками.
- Прости...
- Я могу тебе чем-то помочь?
Призрак покачал головой.
- Вряд ли. Расскажи мне о себе, пожалуйста? Я так долго не решался прийти... и так хотел тебя видеть! И совсем ничего о тебе не знаю. Что тебе нравится, что интересно, о чем ты думаешь, когда глядишь в окно...
Паулина храбро улыбнулась.
- А ты мне расскажешь о себе?
- Я расскажу тебе о том, чем я занимался в прошлой жизни. Хорошо?
- И ты не уйдешь до рассвета?
- Обещаю.
Девушка посмотрела в глаза призрака.
Любовь?
Оказывается, она бывает и такая. А вам, господа поэты, должно быть попросту стыдно. Вы совершенно не умеете о ней правильно говорить. Вот.
- Обычно я смотрю в окно, когда не хочу учить уроки...
***
Освальдо в ужасе смотрел на деда.
Творец милостивый... но как!? КАК!?
Лежащее на кровати... нечто, никак не могло быть его дедом. Вот никак...
Его дед был крепким мужчиной, при взгляде на которого так и хотелось сказать - старый дуб еще сто лет простоит, не согнется. Широкие плечи, грива седых волос, орлиный проницательный взор.
А сейчас?
То, что лежало на кровати, выглядело... жутко! Кошмарно оно выглядело, чудовищно...
Скелет?
Да. Только живой. Обтянутый серой дряблой кожей, на которой высыпали старческие пятна и открылись глубокие свищи. Глаза запали так, что их и видно-то не было в глазницах, зубы выпали за несколько дней, волосы... под тремя-четырьмя седыми волосинками бесстыдно поблескивал голый череп. Но самым страшным было даже не это разрушение.
Страшным был слабый, умоляющий голос.
- Нет... не надо... пожалуйста... я не хотел...
- Что с ним?! - в ужасе повернулся к сиделке Освальдо.
- Бредит, - разъяснила женщина. - И так постоянно, не умолкая...
- И только эти слова? О чем его бред?
- Больше ни о чем. Умоляет простить, кается, клянется в чем-то... вот и все, пожалуй.
- Подождите за дверью, - распорядился Освальдо.
Сиделка послушно поклонилась и вышла вон. И правильно, Вальд был решительно не в том настроении, чтобы пререкаться. Он наклонился над дедом и вгляделся в его ауру.
М-да...
Почти полностью разрушена.
Силы утекают, даже жизненных сил почти не осталось, не то, что магии... словно плотину прорвало и хлынул поток. И все...
Не остановить.
Можно ли подлатать?
Нет, вряд ли. Не в этом случае. У Освальдо просто сил не хватит. Это как с плотиной... если ее смыло, то силами одного человека не восстановишь. И все же, все же...
Вальд попробовал.
Да, глупо, наверное...
Но... разве он мог поступить иначе? Он положил руки на виски деда, и медленно, осторожно, по капле, принялся вливать в него свою силу.
Черные глаза распахнулись.
- Вальд...
- Да, деда. Это я...
Никогда он не называл так старого Карраско. Не мог просто... А сейчас, вот, сорвалось.
Из глаза старого некроманты выкатилась слезинка.
- Внук.... Прости.
Вот теперь Освальдо испугался по-настоящему.
- ДЕД!?
- Я подвел тебя. Ла Муэрте... она лишила нас благословения. Меня... не тебя.
- Как? За что?! - искренне опешил Освальдо.
- Сарита. Богиня недовольна...
- Хм, - удивился Освальдо. - Но...
- Рита жива. И если найдешь - не убивай. Меня видишь... помни...
На большее у старого некроманта сил не хватило. Можно вливать воду горстями, но разве наполнишь этим реку?
Нереально...