Наступил долгожданный антракт. Пока назойливые матушка с тётенькой сидели в буфете, Володя беспорядочно шатался в толпе людей, слоняясь в закоулки театра. Давняя привычка –в случае усталости идти, куда ведут ноги. Туда, где не знаешь, чего ждать. Может, потом пожалеешь об этом, а может и нет. Сейчас мысли в голове хаотично метались из стороны в сторону. Владимир думал обо всём и ни о чём сразу: его тяготила бессмысленная вереница семейных и дружеских посиделок, в которых он считал себя всегда лишним. Точнее, ему быстро надоедало это. Он любил проводить время в одиночестве. Юноша чувствовал себя комфортно на парах в институте. Он думал о знаниях и не приходилось убегать от неизбежного копания в собственной душе. В свои 24 года Вова, увы, не смог найти себе близкого по духу человека: юноша считал, что проблема в нём, что у него слишком завышены требования к друзьям. Завернув за угол, он оказался в коридоре с уборными. Поскольку антракт почти закончился, дамы в спешке на ходу поправляли марафет. Володя не спешил: надеялся хоть как-то оттянуть время перед предстоящими 45 минутами скукоты и зевоты. Когда коридор опустел и прозвенел третий звонок, парень понял, что кто-то всё так же остался в том помещении помимо него. Из-за двери слышались всхлипы. Немедля Вова решил зайти, во что бы то ни стало, в женскую комнату. Перед ним стояла та самая девушка в жёлтом платье, она была облокочена на раковину обеими руками. В отражении зеркала было весьма миловидное лицо, омрачённое покраснениями и слезами. Её острые черты лица и худощавые руки сотрясались под новой волной плача. Заметив Володю, девушка развернулась и отстранилась в сторону окна. Мужчина растерялся, но всё же решился заговорить.
-Я могу чем-то помочь? –робко поинтересовался Савельев.
Собрав все оставшиеся силы в кулак, девушка ответила:
-Кристина, очень приятно, -девушка скрестила руки на груди, потирая себе плечи. Володя медленно протянул руку, девушка пожала её.
-С вами что-то случилось. Я наблюдал за вами и молодым человеком во время оперы…
-Не стоило на наши разборки тратить нервы. Я вам очень благодарна за неравнодушие, но, поверьте, это того не стоит.
-Что он вам говорил? –Володя был неумолим.
-Вы настаиваете?
-Именно, -отрезал парень.
-Этот мужчина, он был мужем моей сестры. Сестра исчезла примерно неделю назад. Следствие предлагают закрыть, а он, Сергей, считает, что я скрываю от следствия какие-то улики. Он считает, что я причастна к исчезновению моей сестры. Но, подумайте сами, разве есть на то причины? Я любила сестру больше все на свете, а Сергей –нет. Он не уважал её, часто унижал и вообще, опомнился только с её исчезновением. Сейчас он не хочет признавать, что моя сестра ночью ушла в слезах из дома из-за очередного их скандала! –девушка окончательно разревелась. Володя понял, что эти слёзы –большой для него успех, потому что он принял на себя роль слушателя, а девушке необходимо было излить душу, высказать все свои мысли, получить желаемую поддержку.
-Напишите заявление в полицию. Он не имеет права обвинять вас в сокрытии информации. У меня в следующем месяце начнётся практика и я охотно возьмусь за это дело, -хладнокровно сказал Вова, положив руку на плечо девушке.
-Вы юрист?
-Пока что только учусь.
-Вы правда поможете мне? –с надеждой в глазах, подобно маленькому ребёнку, сказала Кристина, смахивая оставшиеся слёзы.
-Конечно. С середины следующего месяца я в вашем распоряжении.
Глаза девушки заметно потускнели, а от улыбки не осталось и следа.
-Но… через неделю дело закрывают… Я на это уже не могу повлиять, -в её голосе появились нотки скорби и ядовитой беспомощности.
Вова почувствовал стыдящее до кончиков ушей чувство собственной бесполезности. Никогда прежде у него не было ситуаций, когда он хотел помочь, но не мог.
-Я могу дать вам один номер телефона, -повторно не давая лишней надежды начал Володя.
-Я безумно благодарна за всё это… -девушка уже даже не знала, как отблагодарить за поддержку и неравнодушие Володю.
-Не стоит.
-Но, скажите, как вас зовут? –глядя в глаза Володе сказала девушка.
-Вова, -пожал плечами он, -держите, -мужчина протянул девушке клочок бумажки, на которой виднелись каллиграфические цифры, -обратитесь к старшему следователю по особо важным делам Дмитрию Хитриченко. Можете сказать, что вы от приятеля Савельева. Он поможет вам, Дима –талантливый человек.
Отблагодарив ещё раз юношу, Кристина упорхнула куда-то вглубь коридоров. Вова с тоской посмотрел ей вслед. Затем вытащил из кармана брюк телефон –восемь пропущенных вызовов. «Нельзя ни на минуту отлучиться! Наверно, уже нет смысла возвращаться в зал, поэтому останусь здесь. Скоро закончится представление.» -подумал он.
Гуляя по коридорам, Владимир с любопытством рассматривал фотографии на стенах. Множество сцен из спектаклей, актёров, певцов, музыкантов, даже дети… Внимание парня привлёк юный скрипач, смотрящий с одной из фотографий. На вид ему было 17-18 лет. Тёмные взъерошенные волосы, пронзительный и колючий взгляд, уверенная поза. Позади него стояли и другие ученики, но они были всего лишь фоном для этого юноши. Его энергетика и привлекала, и отталкивала: какой-то живой, но пугающий импульс энергии проникал сквозь года и бумагу фотографии. У него были необычайно крепкие и изящные пальцы, ловко обхватывающие музыкальный инструмент. Володя хотел прочитать, что это за скрипач, но тут на весь театр раздался истошный крик. Мужчина бросился наугад по коридорам и очень скоро вышел к основному входу в театр. Девушка в жёлтом платье сидела на скамье, обхватив себя руками и раскачивалась из стороны в сторону, подобно помешанной. Рядом стояли двое полицейских, один из которых был знаком Владимиру. Дмитрий Хитриченко что-то вполголоса бормотал своему коллеге, а тот, в свою очередь, лишь кивал с виноватым лицом.
-Ну здравствуй, Дима! Не виделись с тобой два года, а теперь почти каждый день встречаемся, -сказал Савельев, пожимая руку приятелю.
-Привет, Володь. А ты чего тут, а не в зале? –сказал Дима с хитрым прищуром, в котором была долька серьёзности.
-Надоело –сил нет! Мама с тётей сидят там, а я сбежал, -хихикая, как первоклассник, говорил Володя, -а это что с ней? –сказал он, кивнув на Кристину.
-Дело такое, -протянул Хитриченко, -в общем, нашли труп её пропавшей сестры. Она не может поверить в это. Да, и с успокоительным можно поторопиться, -чуть повышая тон сказал Дима, испепеляя взглядом нерадивого коллегу. Согласно кивнув, он быстро удалился.
-Вот дела… а я хотел ей помочь. Оказывается, что уже поздно, -чуть тише сказал Вова. Дима, благодаря профессиональной привычке, непроизвольно «просканировал» Вову. Другу стало неловко: руки вспотели и пересохло горло. Всё-таки общаться с сотрудником правоохранительных органов всегда волнительно, даже если это старый приятель. Дима чуть заметно ухмыльнулся, довольный результатом «сканирования», затем заметно резко переменился в лице. Дружелюбная улыбка и человеческое выражение лица дало возможность Вове спокойно выдохнуть.
-Помочь, говоришь? Ну и хорошо. В том плане, что… я всегда знал твою добрую душу, Вова, -со смехом говорил Хитриченко, постреливая глазками. Приятели ещё минут пять беседовали, пока в зал не высыпала толпа зрителей. Видимо, опера была закончена.
-Ну, бывай, друг, а то выйдут мои мучительницы, ещё тебе достанется, если под горячую руку попадёшь! –бросил на последок Вова и, пожав руку, затерялся в толпе. Среди шума и суеты никто не услышал слова полицейского, отчётливо сказанные по рации.
-Запиши без ошибок: Савельев Владимир. Нет, пока что не надо, и так слишком много будет сырой земли за последнее время. Чтобы глаз с него не спускали, ясно? Напортачите в этот раз, уволю. И, да, вы пожалеете что решили ослушаться меня!