Встреча.
В апреле 42-ого года, наш бронетанковый отряд был переброшен ближе к Украине, для соединения с Украинским фронтом и помощи ему в освобождении его от фашистских войск. Нам было приказано остановиться в Чертковском районе и ожидать другие танковые подразделения. Никто не мог сказать точно, сколько нам предстоит ждать их, да и мы не жаловались. Для нас даже один день отдыха от боёв был счастьем.
Там, где-то вдалеке слышались звуки боя, стрельба, взрывы, ужас один. По ночам даже доносились крики раненных. Ужас до костей пробирал при этом. Хотя, порою и хотелось пойти в бой, но увы без приказа никуда… Иначе бы Штраф бат. Нам сказали ждать, но никто не сказал сколько. Думается мне, что даже наши офицеры не знали этого.
Периодический, примерно раз в два – три дня, к нам набегали маленькие немецкие пехотные и моторизированные группировки. Особого сопротивления и каких-либо боёв они нам не создавали, а наоборот держали нас всегда в тонусе. Так что мы не скучали.
Но вот однажды ночью случилось нечто, что я запомню на всю жизнь. Тогда ночь была достаточно не по погоде морозно. Я, чтобы спать не на морозе, а в достаточном тепле, залез под танк. Это, кстати, такой интересный способ, для согрева зимой: после длительного марш-броска, мы залазили именно под танк, так как там тепло было от мотора. А ещё это защищало нас от вражеской пехоты и снайперов, так как пехоте некогда было под танки заглядывать, а для снайпера мы оказывались невидные, а мы могли вести из-под танка огонь по врагу. Так вот зимой под танком даже в тулупе жарко, бывало.
Так вот, мы с товарищем тихо спали возле танка, но потом я чувствую, что он меня будет, тихонько толкая в бок. Я тут же почувствовал, как дрожит земля. А возле танков, молча перебегали наши солдаты, а танковые экипажи запрыгивали в свои танки, я это понял по звукам задвижек люков танка. Все готовились встречать того, кто едет сюда. «Неужто немцы послали против нас свои Тигры» - подумал я. Моё сердце ушло в пятки, так как понимал, что ехавшие танки совсем близко и мне не успеть за противотанковым ружьем. А с ППШ против танка вообще нет шансов на выживание. А эти тигры были серьёзным противником против наших Т-34. Они помощнее по бронебойной силе, да и броня у Тигров толще. Испугался я в тот момент очень сильно.
Вокруг была темнота, но я чувствовал, как мой товарищ смотрел на меня, будто спрашивая у меня: «Что делать то будем?». Хм… А что тут делать то? Надо было встречать врага и бить его. Я тут же ползком пополз из-под танка, чтобы, спрятавшись за ним, прицельно бить пехоту врага. И мой товарищ боевой полез за мной. Но только мы запрыгнули за броню, как кто-то включил прожектора. «Ну всё, не дадут мне спрятаться нормально, придётся идти в рукопашную с автоматом на перерез.» - подумал я, оборачиваясь в сторону подъезжающих танков.
Но это были не Тигры, это были наши танки КВ и Т-34. От радости я чуть сознание не потерял. Но меня почему-то привлёк лишь один танк, ехавший где-то в стороне и чуть сзади от головного танка. Нет, он выглядел так же, как и все, абсолютно так же, до каждого винтика. Лишь пару вмятин на броне. Видать хорошо его зацепил фашистский гад. Но все же моя чуйка меня заставляла не сводить с этого танка глаз. На тот момент я не слишком много воевал, но уже тогда осознал, что своей чуйке стоит доверять на все тысячу процентов. На всякий случай я расстегнул свою кобуру с пистолетом «наган», и загнал патрон в ствол своего ППШ.
И вот эти танки встали перед нами, но бойцы, так же, как и я, все также пребывали в напряжении, подозревая что там немцы могут быть. Ведь это могли быть трофейные танки, а не наши. По тихонько люки начали открываться и из них начали вылазить наши танкисты с улыбками на лицах. Конечно же у всех было облегчение от того, что все обошлось, но я всё так же не сводил свой взгляд с того самого танка.
Из него начали по одному вылезать танкисты, и самым последним вылез именно он. Тот, из-за которого у меня разыгралась чуйка. Увидев его у меня на глазах, появилась слеза. Это был мой сын, твой отец Серёжа. В этот момент для меня перестал существовать весь мир, только он один овладел моими мыслями.
Выпрыгнув из-за танка, я тут же помчался к нему, чтобы обнять его. Для меня было важно его увидеть тогда живого и здорового. По мере приближения, слёзы начали катиться градом от гордости и счастья. Хоть и ночь была темна, но я смог увидеть, что погоны у него сержанта. Значит отличился где-то со славою военную.
Наверное, он понять ничего не успел, когда я его обнял, ведь подошел я сзади него. А ты знаешь, как не хотелось его отпускать?! Казалось, что от него всё ещё пахло домом, и семьёй. Но мне пришлось отпустить. И как только он признал меня. Он мне, обычному рядовому, отдал честь и очень громко спросил:
- Разрешите Вас обнять товарищ Захар Валерьянович?!
- Разрешаю, товарищ сержант! – ответил я.
- Я рад тебя видеть, отец!
- Взаимно сынок.