- Вы так спокойно об этом говорите, Сергей!
- Еще позавчера для меня это была история, Лариса. А одним танком прорывы двух групп армий не остановить.
- Как погиб мой муж?
- Его застрелили немцы-диверсанты, одетые в форму НКВД. Вон, Лешка их уничтожил, но, после того. Мы в стороне были, там, где вы садились. А его у шлагбаума... Видели там сгоревшую эмку.
- Да, видела. Дайте мне оружие!
- Не дам, во-первых, нету пока, только штатное. Во-вторых, пока в этом нет надобности. Появится необходимость, тогда и получите.
Сергей ей уступил свое кресло, а сам сидел на башне, свесив ноги в люк. Сзади горели Барановичи, впереди заревом было окрашено полнеба. По пятам их танка идет 2-я танковая группа генерала Гудериана. Обогнув Минск, проехали в Жодино. Топливо было на нулях, Мишка матерился, что еще чуть-чуть и украинское чудо рассыплется. В Жодино въехали по Брестской улице, малюсенькая станция, но есть эстакада, где можно погрузиться. Военный комендант на месте. Главный вопрос:
- Ваши документы! - и что ему показывать?
- Вот, выдали в Берестовицах.
- Тут написано: Минск, а это - Жодино! Отсюда до Минска 60 километров.
- Там уже немцы, а у меня танк на испытаниях! Мне требуется вернуться в Ленинград. Выписывайте требование и дайте платформу.
- А ты кто такой?
- Командир танка.
- А почему не на фронте?
- Тебе русским языком сказали, что требуется вывезти секретный танк! Иди, смотри! И подумай, что будет, если он к немцам попадет!
Тут вошла Лариса Фомичева, и показала свое удостоверение.
- Товарищ правду говорит. А то, что бумаг нету, так война неожиданно началась. Сюда они пробивались с боем.
- Пойми, дурья твоя башка, мы и так своим ходом прошли пятьсот километров, еще чуть-чуть и ходовая накроется, и его придется бросить!
- Что вы ругаетесь!
- Потому, что по государственному не мыслите, товарищ сержант госбезопасности.
- Ладно, есть платформа, сейчас подгонят.
- Патроны дай, 12.7, у нас последняя лента к зенитному пулемету.
- Нету! Идите к машине, а вы, товарищ оперуполномоченный, останьтесь.
Кукушка подала платформу, Мишка взгромоздился на нее, все бросились ошвартовывать и крепить танк. Затем вернулась Лариса, и через час подошел поезд из Смоленска. Дальше он не пошел, выгрузил бойцов и командиров здесь, к нему прицепили платформу, и тронулись в сторону Смоленска.
- Сергей! - сказала Лариса, - Я теперь ваш командир. Старший команды. Соня и Валик едут в вагоне на Москву, а мы в Ленинград. А почему туда?
- Я, вообще-то, питерский, и там есть танковый завод, даже два.
Ночь прошла спокойно, а утро встретили на Смоленск-сортировочной, там формировали состав на Питер. С самого утра начались бомбежки. Расстреляв последние патроны к зенитному пулемету, Сергей понял бесплодность и бесполезность того, что он делает. Но, Лешка добыл с разбитого эшелона несколько ящиков патронов к ДШК, ящик консервов, несколько шинелей, немного хлеба. Состав сформировали, затем довольно долго ждали отправления, наконец, состав дернулся, и они поехали дальше. За Ярцево бомбить перестали. В Вязьме прибежала попрощаться Соня с ребенком, дальше их пути расходятся. Поезд шел не шатко - не валко, подолгу стоял на станциях. Ларисе, как единственной, имеющей нормальные документы, приходилось бегать за кипятком. Днем гоняли АЭА, чтобы можно было включить кондишн и радиостанцию. Ночью спали под танком. Добрались до Бологого, там стояли трое суток, где-то ремонтировали мост. Лишь 4 июля добрались до Ленинграда. Платформу затолкали эстакаду 174 завода возле Волковского кладбища на станции Навалочная. Запустили двигатель и сползли на грешную землю. Ночь, так и простояли до утра у ворот завода. Утром их разбудил, не петух прокукарекав, сержант ГБ, как человеков, с явным намерением арестовать, как врагов народа. Пока препирались с ним, появился главный инженер Гудков, он же, по совместительству и главный конструктор завода. Пришлось рукой поднимать его упавшую челюсть. Машину срочно затащили в цех. Григорий Васильевич, как только заглушили главный двигатель, забрался в машину. И выгнать его оттуда удалось только директору завода. Но, сержант, тоже, оказался не промах, успел созвониться, с кем следует, и творческую беседу в кабинете директора пришлось прервать на неопределенное время. В кабинет вошел мужичок с двумя красными шпалами на петлицах, в сопровождении того самого сержанта и трех других представителей доблестного ГБ с наганами в руках. Они пришли арестовывать немецких шпионов. Возникла довольно пикантная ситуация, так как на руках у экипажа были АКСУ, а страха перед органами не было. Все трое - добровольцы-'сепаратисты', злые и голодные, которые едва-едва успели выхватить из-под носа у немцев уникальную машину. В общем, у старшего лейтенанта ненавязчиво спросили: 'Видит ли он пламегасители вот этих вот машинок?'