Таннер заливается смехом, целует меня в макушку и залпом осушает полпинты.
Взгляд Грэйди останавливается на моем кольце.
- Когда у вас свадьба?
- Зимой, - отвечаю я, вспоминая, что Таннер сказал продавцу в хозяйственном магазине несколько дней назад. - В Сиэтле.
- Буду ждать приглашения, - говорит Грэйди.
- Ты же знаешь, что получишь его, - уверяет Таннер.
Когда Грэйди направляется к другому концу барной стойки, чтобы обслужить следующего клиента, я смотрю на Таннера, подняв лицо.
- Пока все хорошо?
- Хорошо, - подтверждает он, наклоняясь, чтобы коснуться моих губ своими губами.
Мое сердце трепещет. В животе все переворачивается. А пикантное томление меж бедер пробуждает желание остаться с Таннером наедине. Он не твой жених, напоминает мне мой мозг, как будто начинает беспокоиться. Это всего лишь игра, помнишь?
Я отстраняюсь, чтобы сделать еще глоток пива, когда слышу, как сквозь белый шум бара-ресторана прорывается женский голос. Он не слишком пронзительный, но такой высокий и напряженный, что волосы у меня на затылке встают дыбом.
- Таннер? Таннер!
И я знаю — чувствую это всем своим существом, даже не поднимая глаз, - что вот-вот столкнусь лицом к лицу с ней, с Рамоной Де Аликанте.
Я медленно поворачиваюсь, как будто мне совершенно все равно, кто разговаривает с моим мужчиной, но все это время мне не терпится увидеть ее — понять, кто покорил его сердце прошлым летом, и заодно сравнить себя с ней.
- Тан-Тан! - визжит она, неуклюже пробираясь сквозь ту же толпу, через которую Таннер ловко прорвался несколькими минутами ранее. - Я скучала по тебе!
Неожиданно я чувствую себя так, словно попала в один из старых фильмов о Диком Западе. Эта женщина — судя по всему, мой заклятый враг, — ростом около пяти футов десяти дюймов, с темными волнистыми волосами, каскадом ниспадающими на загорелые плечи, и соблазнительными изгибами. На ней очень короткие джинсовые шорты, слишком обтягивающая красная майка, белые ковбойские сапоги и белая ковбойская шляпа со стразами. В красной, белой и синей цветовой гамме, с огромными буферами, наклеенными ресницами и страстным взглядом, она медленно переводит взгляд с Таннера на меня. Ее улыбка — широкая, идеальная и белоснежная — исчезает. Ее глаза расширяются. Ноздри раздуваются. Я прижимаюсь к Таннеру, который крепче обхватывает меня за талию.
И тут я замечаю, что оживление и разговоры в баре прекратились. Никто не общается. Никто не дышит. Все — и бармены, и официанты, и постоянные посетители — затаив дыхание ждут, что будет дальше.
Как будто я сказала... “время выяснить отношения”.
Она смотрит на меня так, словно хочет убить голыми руками, после чего переводит недоверчивый взгляд обратно на Таннера.
- Что за хрень? - спрашивает она, глядя на Таннера и указывая на меня, резким движением подбородка. - Кто она, черт возьми, такая?
Я знаю, что он нервничает. Знаю, что он боялся этого момента с тех пор, как услышал, что она вернется в Скагуэй. И я не собираюсь позволять ей помыкать им или мной. Я и так уже слишком многое перенесла в своей жизни, чтобы позволить этой дешевой Барби с родео запугать меня.
- Ее зовут МакКенна, - представляюсь я.
Вот она - вся соль. Если бы она была повежливее и не вела себя как стерва, я бы, возможно, шагнула вперед и протянула ей руку. Но ее никчемные манеры не заслуживают моей вежливости. Вместо этого я склоняю голову к боку Таннера и кладу ладонь поверх его сердца - проверенный временем знак обладания. И да. Я использую для демонстрации руку, на безымянном пальце которой сверкает обручальное кольцо.
Взгляд Рамоны сосредотачивается на моем опале, и она выглядит так, будто ее голова вот-вот взорвется. Она упирает руки в бока, бросая на Таннера испепеляющий взгляд.
- И кто, мать твою, эта МакКенна? - интересуется она.
Таннер выдерживает паузу, чтобы поцеловать меня в макушку, прежде чем ответить.
- Моя невеста.
В этот момент — да, я знаю, знаю... добрая, умная, милая женщина попыталась бы разрядить ситуацию, вместо того чтобы подливать масла в огонь, но Рамона - задира, а, по моему опыту, задиры пользуются добротой в своих интересах. Их поведение не улучшается, когда представляется такая возможность, — я поворачиваюсь к Таннеру.
Прильнув к нему всем телом и приподнявшись на цыпочки, я бормочу:
- А ты мой жених, малыш, - после чего позволяю ему зацеловать меня до потери сознания на глазах у всего бара.
Безрассудство.
Это про меня.
Глава 9
Таннер
Если у меня и были какие-то сомнения, что я соскальзываю и качусь с крутого холма, у меня отказали тормоза, и я падаю резко и стремительно из-за МакКенны Кэбот, то теперь они рассеялись.
То, как она вела себя с Рамоной? То, как она потянулась за поцелуем?
Черт бы меня побрал.
Я попал.
Сражен и очарован.
Я смутно осознаю, что мои друзья радостно вопят и улюлюкают, пока мы с МакКенной целуемся, но поскольку я держу ее в своих объятиях, а ее сладкие, мягкие губы с жадностью двигаются напротив моих, это все равно, что слышать залпы и грохот фейерверка у себя в голове.
Когда я, наконец, отстраняюсь от нее, чувствуя одновременно возбуждение и притяжение, я наблюдаю за тем, как ее глаза медленно открываются.
Она одними губами произносит “Очень хорошо” и черт, она права. Это потрясающе. Она потрясающая. Это называется “химией”, убеждаю я себя, и она либо есть между двумя людьми, либо ее нет. Ну, во всяком случае, между мной и МакКенной.
Она отводит взгляд от моего лица, и я понимаю, что она поворачивается лицом к Рамоне.
- Есть еще вопросы? - спрашивает она, поднимая руку, чтобы прикоснуться к своим влажным губам.
Рамона тихо всхлипывает, уставившись на МакКенну долгим, яростным взглядом.
- Ах ты сука, - шипит она.
- Следи за своим языком, - предупреждает МакКенна.
- Да пошла ты на х…, - рычит Рамона.
- Обязательно пойду. Чуть позже.
Проклятье.
Я не обращаю внимания на то, как кровь приливает к моему члену, потому что немного опасаюсь, что Рамона может броситься вперед и напасть на нас. Я крепче прижимаю МакКенну к себе, чтобы защитить ее.
- Думаю, тебе лучше уйти, - говорю я Рамоне.
- Ты пожалеешь об этом, - угрожает она, ее глаза превращаются в узкие щелочки, а в уголках губ собирается слюна, как у бешеной собаки. - Я превращу твою жизнь в сущий ад. Обещаю тебе, Таннер Стюарт.
Затем она поворачивается на каблуках и пробивает себе дорогу на выход из бара.
Если бы я не был так воодушевлен тем, что выглядело как чистая победа, у меня, возможно, хватило бы здравого смысла испугаться столь смелой угрозы. Потому что Рамона, насколько мне известно, ни перед чем не остановится, когда дело доходит до безумия, и сейчас она столкнулась не только с отказом. Мы с МакКенной только что добавили к ее списку обид публичное унижение.
Но мое сердце разрывается от благодарности, а тело трепещет от двух сногсшибательных поцелуев, и я не могу думать ни о чем, кроме этой удивительной женщины, стоящей рядом со мной.
- Не беспокойся о ней, - шепчу я ей на ухо.
Она хватает свое пиво и делает большой глоток.
- У нее были обезумевшие глаза, Таннер.
- Да. Я говорил тебе. Она чокнутая.
- По-моему, она не шутила, - говорит МакКенна. - О том, что превратит твою жизнь в ад и заставит пожалеть об этом.
- Возможно, - отвечаю я, жестом прося Грэйди повторить.
- По крайней мере, она угрожала тебе перед заполненным людьми рестораном, - подмечает МакКенна. – А значит, будет достаточно свидетелей. Если она совершит что-нибудь безрассудное, ты сможешь выдвинуть обвинения. Или получить судебный запрет.
- Не думаю, что в этом будет необходимость.