- Воруют у нас, что верно, то верно, - посочувствовал Стрекозов. - Еще классики русской литературы это заметили, когда у Достоевского в трактире кошелек украли.
- Да ладно, не будем больше об этом, - вздохнул Максим Максимович. Жена моя, кстати, передавала вам большое спасибо за утюг, очень была рада.
- Да не за что, Максим Максимович.
- Слушайте, Стрекозов, я краем уха слышал от нашего дворника Сидора, что якобы вас уволили с работы... В общем-то Сидор известный врун, но я не из любопытства интересуюсь.
- Да, действительно, такой факт имел место в нашей биографии. А что? спросил Стрекозов.
- Я в общем-то хотел предложить вам с Дамкиным работу. Корреспондентами в заводской малотиражке.
- Туда трудно устроиться, - сказал Стрекозов. - Мы однажды уже работали в такой газете, там большой блат нужен...
- Работали? Значит, знакомы со всей нашей спецификой? - не на шутку обрадовался Иванов-старший. - Выговор там через газету объявить, заклеймить несунов, алкоголиков, тезисы очередного съезда перечислить...
- Нет никаких проблем, - согласился Стрекозов, живо улыбаясь. - Это же наш хлеб. Кого пожурить, а кого похвалить...
- А ленинский принцип партийности знаете?
- Ясное дело! Лучше самого Ленина знаем! И не один принцип, а целых четыре!
- Вот и отлично! Нам на заводе как раз два корреспондента нужны! А на счет блата не волнуйтесь. Я ведь, простите, и есть директор этого машино-строительного завода "Заветы Ильича".
- Что вы говорите! А мы как раз на этом заводе однажды интервью брали у начальника цеха. Он под машину попал, легко отделался, ни единой царапины не получил. Интересный был материал!
- Так что вы подумайте...
- Я посовещаюсь с Дамкиным, и если он не против, мы к вам зайдем.
- Непременно! Жена вам будет так рада! Если честно, мы всегда думали, что вы пьяницы и хулиганы, а вы оказались симпатичными интеллигентными людьми.
- Спасибо...
- И Максим о вас хорошо отзывается!
- Максим - тоже молодец, - похвалил Стрекозов. - Тимуровец.
От его похвалы Максим Максимович прямо-таки расцвел.
Стрекозов простился с обрадованным директором Ивановым и, почесав в затылке, подумал, рад будет Дамкин новой работе, или ему так понравилось ничего не делать, что он откажется? Очень уж не любил этот Дамкин работать. Да и кто любит?..
Глава из романа
Ленин и литераторы
Сверху так хорошо была видна голова Ленина - большая, необычная, запоминавшаяся с первого взгляда.
К.Федин "Живой Ленин"
Владимир Ильич шел по московским улицам и ничего не узнавал. За каких-то семьдесят лет Советской власти все так изменилось! И, надо сказать, не в лучшую сторону. Куда делись Арбатские переулки, в которых так хорошо было уходить от хвоста! На их месте теперь катят машины по Калининскому мимо уродливых домов-книг... Как изменилась Тверская, на которой у большевиков было три конспиративных квартиры! Где Никольская, на которой жила знакомая модисточка... Нет, решительно, ничего Ленин не узнавал!
И что самое странное, никто не собирался узнавать самого Владимира Ильича. Люди спешили по своим делам, стояли в очередях, а на Ленина не обращали никакого внимания.
"Ничего не понимаю, - подумал Владимир Ильич. - Ведь на каждом червонце мой портрет, а меня не узнают... За что боролись?"
Около кинотеатра "Художественный" рядом с большим рюкзаком стоял литератор Дамкин, которого Владимир Ильич сразу узнал. Совсем недавно ему попался в "Юности" рассказ этого литератора, антисоветчинкой, скажем прямо, попахивающий рассказ, но написанный живо. Ленин тогда еще подумал:
"Талант, глыба, но неужели он ничего не знает о моем принципе партийности..."
Там же, в "Юности", была и фотография Дамкина.
- Здгавствуйте, товагищ Дамкин, - поздоровался Ильич, картавя по старой конспиративной привычке.
- Здравствуйте, товарищ Ленин, - весело откликнулся литератор.
- Как! Вы меня узнали?
- Ну, кто же вас не знает! Нам же зарплату червонцами выдают!
- А вот на улицах меня никто не пгизнает, - пожаловался Владимир Ильич.
- Мало, наверно, народ червонцев получает, вот и не желает признавать. А кроме того, народец-то у нас недоверчивый, - пояснил Дамкин. - Увидел Ленина и не поверил, что это самый настоящий Ленин. У нас на улицах даже Хазанова бы не узнали. Да что там Хазанов! Меня, и то не всегда узнают!
- А, ну, тогда дгугое дело! - успокоился вождь пролетариата. - А я-то уж было подумал, забыл народ про духовные ценности, потерял ориентиры...
- Нет, наш народ не такой! - убежденно молвил Дамкин, оглядываясь по сторонам.
- Точно не такой! - воскликнул Владимир Ильич. - Слушай, Дамкин, а не попить ли нам по этому поводу пивка?
- Да у меня денег нет, - Дамкин вывернул карманы, действительно, оказавшиеся пустыми.
- Это не пгоблема, - хлопнул его по плечу Владимир Ильич. - Деньги есть у меня!
- Не проблема, - кивнул Дамкин. - Зато проблема - пива найти. В этой Совдепии все не как у людей. Пол-Москвы надо обегать, прежде чем найдешь пивка. А найдешь - так очередь надо часа на два отстоять!
- Часа на два? - поразился Ленин. - А у нас в Кремле свободно!
- Дык то в Кремле!
- Пойдем в Кремль, - предложил Ленин. - Там и выпьем.
- Не пустят меня в Кремль, - сказал Дамкин, взглянув на свои драные джинсы.
- Да-а, - протянул Ильич, критически оглядывая прикид Дамкина. Пожалуй, что и не пустят.
- Ну, и фиг с ними! - беспечно сказал Дамкин.
- Тебе-то фиг, а мне выпить не с кем!
- Что ж, в Кремле народу что ли мало?
- Да народу-то хватает. Но хочется с кем-нибудь интеллигентным пообщаться.
- Увы, - развел руками литератор. - Знать не судьба.
- Ну, прощай, Дамкин, - печально молвил Ильич.
- Счастливо, товарищ Ленин.
Уныло глядя в землю, товарищ Ленин ушел в Кремль пить пиво в одиночестве.
А литератор Дамкин наклонился и поправил рюкзак, на что тот отозвался бутылочным звоном.
"Звенит, - подумал довольный Дамкин, которому пришлось обегать пол-Москвы и плодотворно провести два часа в очереди. - "Жигулевское"! Двадцать штук!"
Литератор Дамкин ждал литератора Стрекозова, который отправился искать воблу.