Вернувшись на базу, Резун попытался сорваться на Дусте, который должен был вовремя рассмотреть опасный дар, при обнаружении которого в большинстве стабов женщину убивают на месте, без размышлений. Но знахарь только развел руками, напомнив, что Вишню видел всего несколько раз и только с большого расстояния, так как ее не приводили ни на проверки, ни в общий барак, в отличие от той же Тучки, которую он проверил уже два раза и которую, возможно, скоро придется отправить в Орлиный, так как у нее может открыться сильный дар.
С этого дня на базе были предприняты беспрецедентные меры безопасности. Каждые четыре часа в небо поднимался небольшой беспилотник, в котором раньше не видели необходимости и который пылился в углу гаража без дела. Патрули вне базы теперь перемещались только по две машины, на расстоянии прямой видимости, постоянно связываясь друг с другом и с караулкой. Для всех бойцов без исключения был объявлен сухой закон, а из глубин оружейного склада был вытащен весь, весьма внушительный, запас мин. Теперь вокруг базы было заминировано все — берег реки, проложенные патрулями дорожки и тропинки и абсолютно все места, откуда могло вестись скрытное наблюдение. За каждым деревом, благо их в окрестности заводского комплекса было всего несколько, за каждым пнем и бревнышком была установлена хотя бы одна мина.
Самые сложные рейды, в те кластеры, где бойцы не могли гарантированно контролировать обстановку, были отменены на неопределенный срок. Это существенно снизило приток товаров и споранов, а потому в известность пришлось ставить руководство Орлиного. В Орлином к известиям с базы отнеслись с понимаем и пообещали прислать сильного ментата, который имел опыт распознавания иммунных, попавших под контроль нимфы.
Но никакие меры безопасности не смогли остановить массовый отток бойцов с базы. Большинство из них лично насиловали будущую нимфу и прекрасно понимали, что она никогда не простит этого, и спастись теперь можно, только убежав как можно дальше. Но даже те, кто к Вишне не притронулся из моральных соображений, прекрасно понимали, что когда нимфа найдет способ напасть на базу, а то, что она его обязательно найдет, не сомневался никто, разбираться, кто насиловал, а кто нет, не будет. Разорвали свои контракты даже два заместителя Резуна, и через несколько дней командир базы остался всего с двумя десятками бойцов, которых едва хватало на несение караульной службы и парочку патрульных машин. Обнадеживала только однозначная позиция Орлиного — базу необходимо удерживать, какая бы там нимфа ей не грозила. В конце концов, если бы иммунные всегда проигрывали нимфам в масштабном противостоянии, в Улье давно бы не осталось независимых от их власти кластеров.
Все эти обстоятельства в итоге и привели к тому, что когда из Орлиного прибыли на поддержку базы трое бойцов: связист, снайпер и обещанный ментат — их встретили радостными возгласами и, не потратив на проверку и пары минут, направили в сторону административного здания. Прибывшие бойцы должны были пройти напрямую к Резуну, на инструктаж, но на полпути, воспользовавшись тем, что их никто не сопровождал, двое свернули в сторону. Перед каждым из них стояла своя, поставленная Вишней, индивидуальная задача, согласно плану, который родился у Фарта в тот момент, когда он сообразил, кого именно им с нимфой удалось взять под контроль.
Первый боец зашел в административное здание, остановился в тамбуре, привел автомат в боевое положение и достал гранаты. Он не стал подниматься на третий этаж, где находился кабинет Резуна, а свернул в коридор, ведущий к караульным помещениям. Короткой очередью снял охраняющего дверь в караулку бойца и забросил по гранате в каждую из комнат: к начальнику караула и связисту, в помещения для бодрствующей и отдыхающей смены. В случае, если бы атака на караулку прошла успешно, он должен был бежать на третий этаж и блокировать командный состав в кабинетах, но во время броска гранаты в комнату, где находилась тревожная группа, прямо на него выскочил, уже с взведенным автоматом, один из караульных и длинной очередью по диагонали прошил нападавшему грудь.
В это время второй участник нападения уже вел бой в казарме, где сейчас находилось не больше десяти человек. У него дела шли еще хуже, так как с оружием гарнизон базы не расставался даже во сне, но когда погиб и он, отряд был сокращен еще на четыре человека, и еще двое, тяжелораненые, с трудом передвигались и нуждались в срочной медицинской помощи.
Между тем, главное действующее лицо, тот самый ментат, на которого руководство Орлиного возлагало главную надежду в борьбе с нимфой, не торопясь и не привлекая внимание, зашел за дальний угол казармы, в узкий проем между стеной здания и забором. Сел на траву, закрыл глаза и приготовился активировать свой второй дар, открывшийся всего три месяца назад, но уже серьезно развитый, благодаря тому, что руководство Орлиного активно вкладывалось в него горохом и даже жемчугом.
Этот дар при правильном применении был настоящей атомной бомбой Улья, оружием, против которого не было защиты, но применение которого несло огромные риски для носителя. В обычной ситуации после активации дара бойца нужно было срочно эвакуировать, что вносило дополнительные сложности в планирование операций и существенно снижало эффективность атаки. Но сейчас, под влиянием нимфы, мужчине даже в голову не приходило спасаться — он был рад выполнить волю госпожи и умереть за нее с гордо поднятой головой.
Ментат мысленно представил себя огромным элитным монстром, сделавшим стойку на добычу. Подобная визуализация была не обязательным условием активации способности, но существенно ее облегчала и ускоряла. Монстр в воображении бойца оскалился, в предвкушении вкусной и обильной трапезы, и, на правах альфа-самца, во всю силу своих легких издал гортанный рык, не слышный для иммунных, но разносящий на многие километры вокруг и понятный каждому мутанту, от ползунов до элитников, призыв к охоте. Этого уже было бы достаточно, так как, однажды услышав подобный призыв, мутанты безошибочно двинутся к его источнику, передавая друг другу команду альфа-самца и собирая этим монстров с огромной территории вокруг. Но обладатель дара и не думал останавливаться. Он испускал призыв за призывом, все сильнее разгоняя стягивающихся к базе монстров, пока напряжение сил не стало для организма критическим, и он не погрузился в глубокий обморок, чтобы уже не выйти из него никогда.
Глава 10. Дара
— Пока мутанты громили базу, я сидел здесь, с тобой, и дурел от происходящего. Зараженные прошли по коридору, мимо вот этой двери, — Дуст кивнул на вход в кабинет, — Раз пятьдесят, если не больше. Но почему-то совсем не чуяли нас, или что-то их отпугивало.
Потом все ушли, почти одновременно. Самые крупные собрали стаи и увели охотиться дальше. Километрах в двадцати пяти скоро перегружается небольшой городской кластер, и мутанты рванули, чтобы успеть на основную раздачу. А сразу после этого пришла Вишня. Не знаю уж, что она тут хотела. Посмотреть на творение своих рук. Насладиться местью сполна. И Фарт с ней, куда нимфа теперь без него. Прошлись по базе, поглазели. Фарт ушел на кухню за припасами, а Вишня стояла прямо перед нашим окном. А я возьми и выгляни, проверить обстановку, на свою голову.
Вишня меня сразу увидела. Смотрит, а я понимаю, что даже для начинающей нимфы эти несколько метров между нами — не расстояние. Стою и думаю, уже подчиняюсь, или еще нет? Точно ведь не определишь — еще никто из тех, кто был под властью нимфы, не вспомнил, как это было. Воспоминания есть. Но в них все так, как будто решение принимаешь сам, а не под диктовку. Снова с жизнью попрощался, на всякий случай. Я Вишню хоть и не трогал, но что там, в головах у нимф творится, никто не знает. Всегда наступает момент, когда крыша у них съезжает, и они начинают крошить мужиков направо и налево, бросая под ноги собственным планам.
В общем, она смотрит мне прямо в глаза. Внимательно так. И мы одновременно, и я, и она, вдруг понимаем, что у нее не получается. Нимфа хочет получить контроль надо мной, но что-то мешает. Она изменилась в лице, словно испугалась. Представляешь? Фарта окрикнула, и они к реке ушли, чуть ли не бегом.