— Я достал это из кармана Слона, после того, как пустил ему пулю в голову.
Кумник подождал, пока все трое понимающе кивнут и продолжил:
— Почерк засвидетельствовал, как вы могли заметить, сам автор, — Кумник показал на тело Овчара, — Правую половину текста я вам, как вы понимаете, полностью показать не могу, но чтобы у вас не возникло сомнений, кое-что продемонстрирую.
Кумник перехватил листок двумя руками, закрыл текст так, чтобы было видно только одну строчку, и показал Химику. Мельком взглянув на запись, тот снова утвердительно кивнул.
— Еще показать, из тех, о ком ты в курсе?
— Этого достаточно.
Кумник проделал ту же манипуляцию для каждого из лидеров группировок по отдельности.
— Это еще кто-то видел? — с напускным равнодушием спросил Химик после того, как листок был демонстративно сожжен, а пепел старательно размят и развеян.
— Кто-то из муров видел, наверняка, но…, — командир кивнул в сторону своего заместителя, — Как только я нашел эти записи, тут же отдал приказ Скале зачистить пленников, всех поголовно.
— Могу ручаться, — Скала сделал небольшой шаг вперед, — Что никто из участвовавших в штурме бойцов, ни с одним муром не успел поговорить. Я убивал пленных сразу же, как только они складывали оружие.
— Кумник, как ты это делаешь? — воскликнул с восхищением Косой, — Как у тебя все время все так гладко получается?
— Не совсем гладко, — перебил его Падший, и продолжил с угрозой в голосе, — Сам то ты, Кумник, читал этот список. И, я уверен, запомнил его наизусть. А потому скажи, почему бы мне сейчас не выстрелить тебе в голову?
Добавляя вес своим словам, рейдер покручивал в руке пистолет. Кумник даже не подумал в ответ тянуться к своей кобуре:
— Ты не выстрелишь по двум причинам. Во-первых, ты знаешь, что я успею выстрелить первым. И мы положим большую часть твоей группировки, прежде чем погибнет хотя бы один из нас. А во-вторых, ты прекрасно знаешь, что содержимое этого листа умрет вместе со мной.
— Кумник прав, — вклинился в разговор Химик, — Не нужно создавать лишних проблем. Если кому здесь и можно доверять секреты, так это ему. В конце концов, любой знахарь может получить эту информацию. Не такие уж это и тайны, по большому счету. А я скорее доверюсь Кумнику, чем большинству из знахарей. И пример Овчара только что показал, насколько я прав.
В комнате повисло неприлично долгое молчание. Злые огоньки в глазах Падшего все еще горели, но оружие он убрал и агрессию никак не демонстрировал. В конце концов, Химик снова взял на себя инициативу.
— Думаю, нам пора. Кумник, я слышал, что завтра вы планируете покинуть поселок. От лица руководства стаба рекомендую вам сделать это как можно быстрее. И мы надеемся в будущем никогда никого из вас здесь не увидеть, — безопасник поднялся и уже на выходе добавил, — Я скажу в баре, чтобы кого-нибудь прислали убраться.
Как только гости ушли, начали расходиться и бойцы отряда. У Тарча к отъезду все было готово, но и он не горел желанием дожидаться, пока из комнаты вынесут труп и отмоют стены. Он направился в свой номер, где рассчитывал как можно скорее забыться и уснуть, но его окликнул Скала. Он держал в руках бутылку виски и коробку с сигарами.
— Ты куришь? — здоровяк протянул коробку, — Купил на днях командиру, но ему сейчас не до того, а с собой мы эту ерунду не потащим. Да и расслабиться тебе нужно. Ты напряженный, как струна, того и гляди лопнешь. Выпей немного. Похмелья тут, в Улье, не бывает, так что к утру будешь как огурчик.
— Только если составишь компанию.
Скала, ничуть не заботясь о субординации, вручил Тарчу бутылку и сходил в общий номер за чашками.
— Лучше, чем из пивных бокалов, — хмыкнул он, — а в бар спускаться лень.
Тарч открыл виски, налил немного в чашки, выпил и, удовлетворенно выдохнув, спросил:
— Кумник всегда так уверен в своих силах? В поселке человек триста при оружии. И еще сотня совсем не безобидных гражданских. А мы тут права качаем, как дома.
Скала добродушно улыбнулся.
— У него всегда есть козырь в кармане. Иначе, мы бы просто не вернулись в поселок.
— Ты про тот список?
— Угу.
— А что в нем было, если не секрет?
Скала задумчиво пожал плечами.
— Так, чтобы взять и прочитать, даже я не видел. Кумник не дал, да и я бы не взял, без приказа. А вот существование списка само по себе уже завтра перестанет быть тайной. Овчар передал Слону список даров руководства поселка и всех значимых бойцов стаба. Двойное предательство: и правил работы знахарей, и запрета на любые контакты с мурами. Слон не зря носил список с собой. Планировал, в случае чего, им откупиться. И мы, к слову, это тоже планировали сделать. Как только Кумник понял, что именно держит в руках, тут же отправил Токаря с копией списка в соседний поселок. Если бы Химика и двух этих павлинов не впечатлила смерть Овчара, пришлось бы прибегнуть к шантажу.
Тарч удивленно присвистнул, а Скала отправил в себя очередную порцию виски, широко улыбнулся и закончил рассказ:
— Руководство Орлиного нигде не любят. Близлежащим стабам было лень развиваться в этот регион. Хороших кластеров тут не находили, а дефицит приличных бойцов не позволял распылять силы. Когда был основан Орлиный, все вокруг гадали только об одном: сколько недель пройдет до полной гибели поселка. Но, вопреки всем прогнозам, здешним пионерам удалось не только выжить, но и начать играть одну из первых скрипок среди соседних стабов. Представляешь, как сильно их хотят ослабить соседи, и каким козырем был бы список Слона в их руках? И если мы до послезавтра не найдем Токаря, он сделает так, что о дарах руководства Орлиного будут знать все, кому не лень. Так что, мы были в относительной безопасности.
В дверь номера осторожно постучали. Скала подошел, открыл, с усмешкой бросил через плечо: «Похоже, сегодня спать никто не собирается. Завтра все на живчике сидеть будем» — и, не прощаясь, выскользнул из комнаты. Вместо него в номер вошла Дара, в розовом сарафане и белоснежных, словно только что из коробки, кроссовках. Ее волосы, за пределами стаба всегда убранные в хвостик, рассыпались по плечам крупными локонами, на лице играла смущенная улыбка.
Предлагать девушке в таком наряде пить виски из чайных чашек было неудобно, и Тарч молча протянул ей руку. Выспаться в эту ночь им на самом деле не светило.
Косой, наполнив хрустальные рюмки изумрудно-зеленым абсентом, передал одну из них Падшему.
— Как тебе это все?
Расслабленно сидевший в кресле собеседник принял рюмку, поставил на стол, задумчиво почесал заросший щетиной подбородок, не торопясь расстегнул пуговицы на манжетах, закатал рукава и, пользуясь преимуществом дружеской обстановки, ослабил ремень.
— Ты же не про бой?
Косой отрицательно покачал головой. Падший снова задумался. Поднял рюмку, чокнулся с собеседником, выпил, поставил, и, дождавшись, когда утихнет буря во рту, негромко вздохнул:
— Овчар, конечно, урод.
— Не только Овчар, — Косой покривился от того, что давний знакомый не прочитал его мысли с первого раза, — Ты разве не понял, что Кумник устроил на самом деле?
— Ты про Дару?
— Про Дару, — кивнул Косой.
— Красивая комбинация, согласись? — Падший поелозил в кресле, устраиваясь удобнее, — Вот только откуда он знал, что у Тарча получится?
— Лучше спроси, — Косой начал раздражаться, — Откуда он знал, что Овчар работал со Слоном?
— А может быть, он и не знал? — Падшего, в отличие от собеседника, тема разговора совсем не взволновала, — Тогда в баре, когда Кумник рассказывал Овчару, что с утра пошлет Дару и Ерша навстречу Токарю, там были мы все: и ты, и я, и Химик. Да кого там только не было. Передать информацию Слону мог кто угодно. А то, что он обращался именно к знахарю, ни о чем не говорит. Слышали то все.
— Вот и именно, что все, — Косой повысил голос, хотя Падший с ним не спорил, — Он всех подозревает. Всех презирает. Людей ни во что не ставит. Постоянно крутит какие-то свои комбинации. И отряд у него такой же. Все летящие, как будто постоянно обдолбанные. Ты заметил, как они сидели? Ведь все знали, что могут из поселка не выйти. Знали, но вели себя, как будто мы там анекдоты травили. Кроме Тарча, конечно. С того семь потов за минуту сходило. А ты знаешь, как отреагировала Дара, когда я ей рассказал, что Кумник ее специально сдал мурам?