— Я знаю, она любит красный цвет, но не знаю, как бы ее удивить… Не хочется быть банальным.
— Быть банальным не в твоем стиле.
— Кэт, ну серьезно… Помоги?
— Туфли. Она давно думает о красных туфлях.
— А почему Стей не говорила мне об этом? Я уже давно купил бы их!
— Как будто ты ее не знаешь… Ей цент стыдно попросить, а тут туфли.
Утирая слезы, катящиеся по румяным и бархатным щекам, Тэхен улыбался и целовал любимую девушку везде, куда могли добраться его теплые губы. Дрожащими руками Стейша прижимала заветный подарок к себе и не могла поверить, что ее любимый парень, нуждаясь в деньгах, чтобы оплатить обучение, потратился на туфли, которые точно не были дешевыми. Ей было и приятно, и совестно одновременно. Она мечтала отблагодарить его должным образом, чтобы показать, насколько сильно она его любит и насколько огромно ее «спасибо», но сейчас она могла только всхлипывать, хихикая от собственной дурости, и обнимать Кима за шею крепко-крепко, словно пытаясь слиться с ним в нечто целостное и единое. Но это потом, уже ночью…
— Так, ну все, вырубайте краны! — хлопнул в ладоши Чонгук, шаря по карманам своих джинсов. — Мы веселиться будем или как? Праздник все-таки, а не похороны.
— Сплюнь! — Кэтрин, смеясь, гладила подругу по спине. — Стей, ну правда, еще успеешь отблагодарить Тэхена. У нас целая ночь впереди. Чонгук нямку принес от Намджуна, угощать сейчас будет. Пошли?
Все та же родная, изученная вдоль и поперек гостиная, где на журнальном столике образовалась целая трасса. У каждого водителя свои дорожки, и гонка вот-вот начнется, только в ней не будет победителей и проигравших. Равные условия, и призы для каждого участника в обязательном порядке. Вдохните, почешите и распишитесь в получении удовольствия, только ручку верните.
Четыре головы одновременно откинулись назад. Комната наполнилась вдохами, шмыганьем и тихими словечками в стиле «пиздато» или «я чуть не сдох». Кэтрин, смеясь, вытирала белесый нос Стейши, после облизывая палец. Не пропадать же такому качественному подарку с броской надписью «С любовью и самыми искренними пожеланиями!». Еще чуть-чуть, и врата в Рай будут открыты. Не круглосуточно — вход только по абонементам, и сегодня пропускные билетики оказались у всех. Чонгук не будет ворчать, когда Анастейша и Кэтрин будут целоваться, ибо какое ему дело до девичьих игр? Пусть резвятся, а они с Тэхеном посмотрят, полюбуются.
— Глаза у меня были голубые, а туфли старые, и никто меня не любил… — процитировала Анастейша, пока Кэт и Гук настраивали колонки, чтобы включить музыку; Тэхен стоял рядом и доставал Кэтрин, тыкая ее пальцами то в плечи, то в спину, то вообще начиная щекотать, и забавлялся, видя, как она раздражается. Стейша наблюдала за ними и улыбалась под действием эйфории (естественной, конечно же, не наркотической, ибо самый сильный кайф — это ее маленькая, любимая семья). — Но теперь у меня новые туфли, и я знаю, что меня любят. Мама говорила, что на день рождения обязательно нужно надевать что-нибудь новое.
Нескончаемые разговоры перерастали в энергичные, сумасшедшие танцы, а энергичные и сумасшедшие танцы перерастали в поцелуи и зажимки по углам, и так по бесконечному, скользкому кругу, по которому перекатывалась четверка разных, но таких похожих людей, образующих маленькую, но такую большую семью.
В квартире почти бешено грохотала музыка с четким, повторяющимся ритмом. Ран Ди-Эм-Си в дуэте с Джейсоном Невисом наперебой читали рэп и говорили слушателям: «Деньги — вот ключ к завершению всех твоих бед. Твои взлеты, твои падения, твои максимумы и твои минимумы… Не скажешь, когда в последний раз любовь покупала тебе одежду?». А Стейша могла сказать: сегодня. Сегодня любовь подарила ей новые красные туфли, о которых она мечтала, в которых сейчас танцевала и которые позже с нее обязательно снимет Тэхен.
***
Поздней ночью, уже под утро, Чонгук и Кэтрин заснули обнаженные в объятиях друг друга прямо на диване, где когда-то подобным образом спали две милые обезьянки, укрытые теплым одеялом, найденным на просторах пыльной и захламленной полки. И пока Кэгуки — это словечко теперь прочно вошло в обиход — сладко спали, теряясь на задворках царствия Морфея, Анастейша, как и обещала, благодарила любимого мужчину за самые лучшие подарки. Чонгука и Кэтрин она тоже отблагодарила, но, конечно же, иными способами.
— Малышка… — басом шептал Тэхен, путая светлые волосы длинными пальцами. Он лежал на кровати и не знал, куда себя деть: то ли простыни драть, то ли Стейшу. — Глубже, прошу, вот так. Твою мать…
Девушка старательно ублажала Кима, почти профессионально делая ему глубокий и нежный минет. До Тэхена у нее никого не было, он стал ее первым парнем во всех смыслах, и за то время, что они вместе, она успела кое-чему научиться, ибо практических занятий было предостаточно. Блондинка сжимала твердый ствол, пальцами лаская каждую венку, уделяла особое внимание чувствительной головке, блуждая по ней теплым языком, и, опуская голову вниз, старалась взять как можно глубже. Получалось не так хорошо, как хотелось бы, но Стейша не унывала. Звучит слишком нелепо и забавно в данной ситуации…
— Тебе не обязательно… Милая… — Ким старался быть тише, чтобы не разбудить спящих друзей, но рот благоверной был таким горячим и желанным, что сдерживаться было невозможно. Он направлял голову Анастейши, сжимая светлые пряди в кулак, и под напором сладчайшего экстаза оттягивал их. — Я в долгу не останусь, позволь мне только кончить.
***
На следующее утро Ким Тэхена поприветствовала записка, лежащая на подушке прямо перед его лицом. Первое, что он увидел, открыв сонные глаза, — бумажка, на которой знакомым ровным почерком было написано послание, точно адресованное ему. Осторожно, чтобы не потревожить Стейшу, лежащую под бочком, парень приподнялся на локте, почесал глаза — все еще двоилось, дергалось и сливалось в единое черное пятно, — и, периодически жмурясь, стал читать.
«Дружище, я тут подумал… Зачем нам смотреть порно, когда у нас есть такие прекрасные девушки? Белоснежка и ее верные гномы подождут, а вот твоя учеба — нет. Загляни в тумбочку и не забудь поблагодарить своего лучшего друга, Чон, мать его, Чонгука, гения всех времен и народов. Да, этой фразе меня научил Юнги. Но не об этом сейчас. Бери, беги в деканат и больше не прогуливай пары. Я надеюсь, этой суммы тебе хватит, и не смей отдавать, иначе получишь в морду. Мы одна семья и должны друг другу помогать. И девушка у тебя замечательная. Знаешь, я застал ее сегодня утром, когда она хотела идти продавать подаренные тобой туфли, чтобы помочь тебе с долгами, но мы с Кэтрин ее остановили и велели возвращаться туда, где ей самое место — к тебе, дуралей. Сейчас ты наверняка побежишь обнимать и целовать меня (о да!), но Кэт потащила меня в магазин выбирать новые шторы, а то вчерашние мы прожгли… Помнишь наши танцы вокруг костра? Хорошая была ночка.
Так, я неприлично много напиздел. Спи уже и ни о чем не парься! Чонгук о тебе позаботится.
P.S. Ты был слишком громким, мы все слышали. Жди мести грядущей ночью, ибо Кэт шикарная любовница, а я… а я просто шикарен».
Тэхен рванул в гостиную, трясущейся рукой сжимая бумажку, но, как и было написано в письме, никого не обнаружил. Разве что на диване лежала теперь уже пустая сумка для ноутбука. Ким смущенно улыбнулся, начиная смеяться все громче и громче, и даже не заметил, как сзади подошла Анастейша и заботливо обняла его со спины, сказав, что их друзья самые лучшие на свете.
Неоспоримый факт.