«Помни, Торин Дубощит: не все на самом деле является тем, чем кажется. И не всегда выводы от увиденного или услышанного будут верны»
Ему показалось, что мягкий голос Владычицы прозвучал здесь, в комнате. Торин даже оглянулся.
«Мы говорили с Гэндальфом, и он рассказал мне, как умер отец. А Кристэль… она обманула…»
Торин развернул ткань, коснулся щита, Оркриста. И вдруг замер, глядя на старую фибулу, лежавшую в щите. Фибулу, передававшуюся от отца к сыну и пропавшую вместе с Трайном. Словно во сне Торин взял ее в руки. Да, сомнений не было: это она. На булавке остался клочок грязной ткани, бывшей когда-то плащом отца. Торину нестерпимо захотелось ударить себя.
«Ты и в самом деле Дуболоб! Идиот! Непроходимый идиот! Прав Гэндальф: гордыня и упрямство когда-нибудь погубят тебя!»
Торин схватил амулет, который оставила Кристэль, и бросился за девушкой.
К счастью, она еще не уехала – как раз перекидывала поводья через голову коня.
– Кристэль…
Эльфийка не ответила, вдела ногу в стремя и запрыгнула в седло. Торин схватил коня под уздцы, не обращая внимания на то, что тот сразу же прижал уши и начал бить копытом. Девушка холодно посмотрела сверху вниз:
– Пусти.
– Нет. Я… – Торин тяжело вздохнул и с трудом проговорил: – Я был неправ, Кристэль. Извини. Я не хочу и не буду оправдываться. Все есть, как есть. Но я прошу тебя простить меня. Не уезжай. Ты нужна мне. Ты нужна всем нам.
Кристэль глядела на него в полном изумлении.
– Что я слышу! Ты извинился перед эльфийкой? Дважды? И даже признал, что был не прав? Это что, сон?
Торин молча смотрел на нее снизу вверх. Ветер трепал спутанные пряди темных волос. Линтэнил попытался укусить гнома, но Кристэль осадила коня, что-то сказала ему, и тот успокоился.
– Если бы ближайший камень признался мне в любви, я была бы удивлена меньше. – Девушка спрыгнула на землю. Торин увидел на ее лице следы недавних слез и опустил глаза. Затем вновь посмотрел на Кристэль, выпустил поводья, немного помедлил и протянул девушке руку. Губы Кристэль тронула непонятная ему горькая улыбка. Мгновение-другое эльфийка размышляла, затем тряхнула головой, словно отгоняя какие-то мысли, и крепко пожала руку Торина. Не разжимая рук, они шагнули друг к другу и обнялись свободными руками. Соратники. Друзья.
С крыльца раздались хлопки и радостные крики. Разумеется, вся компания наблюдала за разыгравшейся сценой. Да и деревенские уже торчали вдоль забора. Откуда только узнали?
А в следующий миг Кристэль поняла, что ладонь у Торина горячая и что он стоит на холодном, пронизывающем ветру в мокрой от пота рубахе. Девушка отстранилась и приложила руку ко лбу Короля.
– Торин, ты в своем уме?! У тебя жар! – Она стянула с себя плащ и набросила его на плечи гнома.
– Подожди. – Король надел девушке амулет на шею. – Не швыряй назад то, что было подарено. Я этого не люблю. И я должен тебе еще одно желание.
– Хорошо, хорошо! Только идем в дом, пожалуйста! А вы куда смотрите?! – напустилась эльфийка на друзей. – Зачем вы его выпустили?
– А ты его удержи, – буркнул Фили, пропуская Торина в дом. – Себе дороже будет.
– Кристэль! – во двор зашел Хьюрир. – А я думал, меня разыграли! Тебя не узнать в этих доспехах!
– Здравствуй, дружище. Пожалуйста, позаботься о Линтэниле. – Девушка взяла свой мешок и прошла внутрь.
– Мирис, здравствуй. Где Ируфь?
– Она уехала в соседнюю деревню, но все настойки и лекарства оставила.
– Давай-ка неси наверх все, что предназначается Торину. Ардис, милая, сделай свой знаменитый медовый напиток. Тот, которым ты меня на ноги поставила. – Кристэль полезла в мешок и вытащила несколько золотых монет. – И не вздумайте отказываться. Я три года пропускала ваши дни рождения.
Кристэль взбежала по лестнице и зашла в комнату Торина. Все гномы набились туда, даже Бильбо, которого опять прихватил озноб.
– Вот что, друзья, идите-ка вниз. Если будет нужна помощь, я позову. – Кристэль стянула доспехи Тауриэль, положила их в угол. – Бильбо, на тебе лица нет. Ну-ка, марш под одеяло! Ардис принесет тебе отвар. Завтра поговорим.
– Раскомандовалась! – беззлобно проворчал Двалин. – Ох, женщины…
– Лучше не спорить, – хмыкнул Балин.
Выпроводив друзей, Кристэль пошепталась в коридоре с Дори, затем вернулась и подбросила поленьев в камин. Ардис принесла свой целебный напиток, и после того, как Торин выпил его, Кристэль укутала гнома одеялом: