Время от времени воздух рассекал один или несколько клинков, либо огненный росчерк посоха, и уцелевшие призраки отшатывались прочь. Внезапно прокатившийся порыв ледяного ветра едва не задул костер и загасил поленья в руках гномов. Бильбо и Глоин оказались в кромешной темноте с полными руками дров. Белесый туман устремился к ним, но в самый последний миг перед гномом и хоббитом оказалась эльфийка. Яркий росчерк серебряного света – и на земле опять заплясали синеватые язычки пламени, пожирающие отрубленную призрачную плоть. Девушка вращала сияющий клинок так быстро, что, казалось, ее, Глоина и Бильбо окружила серебристая полусфера, не позволявшая нежити пробиться сквозь нее. Хоббит бросил поленья, снова вытащил меч и неумело, но яростно размахивал им перед собой, слегка облегчив задачу Кристэль.
Туман обхватил их в плотное полукольцо, отрезав от остальных. Там, на поляне, судя по заплясавшим бликам, похоже, сумели разжечь большой костер. Но здесь призрачные фигуры сомкнулись плотнее, стали вытягиваться, словно стремились закрыть собой небо. Кристэль понимала, что долго не выдержит, а магу нужно время, чтобы восстановить силы. Да, нежити не нравился клинок Бильбо, но хоббит, не державший раньше в руках оружия, ничем не мог помочь девушке. Глоин забористо ругался на кхуздуле – он, воин, вынужден прятаться за спиной девчонки-эльфийки и полурослика! Неслыханный позор для гнома!
Туман на мгновение опал и поднялся огромной фигурой с многочисленными отростками на уродливой голове. По лезвию призрачного топора клубился черный дым. Руки Кристэль задрожали, сердце зашлось от ужаса, в висках замолотили барабаны. За доли секунды она поняла: это конец. Если сосредоточиться на воине, попробовать его достать мечом – призраки доберутся до Бильбо и Глоина. Если увернуться, то, опять же, погибнут Глоин и Бильбо. А если не уворачиваться, то такого удара ей не пережить.
В пустых глазницах туманного воина вспыхнул жадный багровый огонь. Топор взлетел вверх. Сердце судорожно стукнуло где-то в горле, в животе стало холодно, но девушка только крепче уперлась в землю. За ее спиной Бильбо с отчаянным воплем ударил мечом по призрачным рукам, тянувшимся к нему.
Раздался громкий клич на языке гномов, тени метнулись прочь от горящих поленьев, а в следующий миг подоспевший Торин оттолкнул эльфийку в сторону. Вверх взметнулись перекрещенные секира и меч, принимая на себя удар призрачного топора. Звон пошел по всей поляне. По лезвию меча пробежали синеватые сполохи. Одному Ауле известно, чего это стоило Торину, но его руки не дрогнули. Кристэль не стала ждать, чем закончится противостояние Торина и призрака. Ее меч выписал серебристую дугу и пронзил туманное тело. От истошного воя заложило уши. Ослепительное синее пламя метнулось по призраку, перекинулось на ближайшие фигуры. В воздухе тошнотворно запахло смертью. Призраки опадали и рассыпались мелкой черной пылью. Глоин, подхватив Бильбо, бросился к очерченному кострами полукругу.
Кристэль вытерла пот с лица. Торин оттолкнул ногой горящие поленья – даже в их скудном свете было видно, какой яростью сверкают глаза гнома. Он встретился взглядом с холодными глазами девушки, и Торину показалось, что из них льется такой же серебристый свет, как от ее клинка.
– Спасибо, – выдохнула Кристэль. Несколько мгновений тяжело дышащие король и эльфийка смотрели друг на друга, а потом каждый со своим кличем бросился расчищать поляну.
Впрочем, там и без них веселье было в самом разгаре. Пришедшие в себя после первого замешательства гномы выхватывали горящие куски дерева и швыряли их в призраков. Умертвия вспыхивали и с воем распадались. В самом лучшем положении оказался Кили. Пока молодой гном целился, Гэндальф успевал прочитать заклинание, и простая стрела превращалась в огненную. Пораженные цели рассыпались целым ворохом искр.
– Ну, чем не фейерверки? – задорно спросил юноша, отправив очередного призрака в небытие.
– Побереги стрелы, братишка, – усмехнулся Фили. – Пополнять их неоткуда, а сколько гостей пожаловало – неизвестно.
Его взгляд был прикован к двум мечам, вспыхивавшим синим и серебристым светом на краю поляны.
– Гэндальф, откуда у нее такое оружие? Что это за меч?