Кристэль нахмурилась:
– У меня предчувствие большой беды, отец.
– Где Торин?
– Пошел говорить с воронами.
– Попроси его потом спуститься ко мне.
– Хорошо.
На площадке Торина уже не было, и Кристэль пошла искать его по дворцу. Ни в тронном, ни в пиршественном залах она его не нашла. Не было его и с прочими гномами, решившими продолжить восстановительные работы во дворце, и девушка направилась к покоям Короля-Под-Горой.
Из-за неплотно прикрытой двери до девушки долетели голоса Торина и Балина. Кристэль решила зайти попозже, но то, что она услышала, буквально пригвоздило ее к полу.
– … быть с ней?
– Балин, уговаривать меня бессмысленно. Наш разговор у Беорна…
– Я помню, что ты говорил тогда. Значит, Владычица Галадриэль…
– Хватит, Балин. Не нужно больше возвращаться к этому вопросу.
– Ты решил окончательно, Торин? – спросил старый гном.
– Да. Я сопротивлялся своему чувству, как мог. Я только и делал, что пытался выкинуть ее из головы, не думать о ней. Поверь, я перепробовал все, что только можно, чтобы вырвать ее из своего сердца. И не смог. Я и сам не понял, когда страсть переросла в любовь. Первой можно противостоять. Второй – нет. Поэтому… мне не нужна другая.
Кристэль почувствовала, что леденеет. Внутри нее еще теплилась робкая надежда, но слова Балина задули этот огонек:
– Что ж, значит, так тому и быть. Тогда не мучай Кристэль понапрасну. Она славная девушка и…
Дальше Кристэль слушать не стала. Медленно, словно во сне, она отошла от дверей. Значит, все, что было между ними, на самом деле являлось всего лишь попыткой Торина забыть Галадриэль?! Это осознание пронзило девушку, словно острие меча, взорвалось внутри болью, такой нестерпимой, что мир на мгновение перестал существовать, а потом медленно собрался, словно из осколков. Кристэль бросилась к себе. На этот раз она закрыла все двери, заперла их на ключ и упала на кровать. Воздух с трудом проникал в легкие и с хрипом выходил наружу, горло сводило судорогой. Прошло немало времени, прежде чем из глаз девушки наконец-то хлынули слезы.
А потом на смену слезам и отчаянию пришла ярость, пеленой затянувшая сознание. И он еще упрекал Бильбо в непорядочности и предательстве?! Да тому, как он поступил с ней, вообще нет приличного названия! Разумеется, Торин не говорил ей ни о любви, ни даже о простой симпатии и ничего не обещал ей. И если бы не Балин, она и не узнала бы об эльфийской владычице. Доверчивая, влюбленная идиотка! Вообразила себе невесть что из-за его внимания и поцелуев. Как удобно избавляться от сердечной тоски по прекрасной и недоступной госпоже Лориэна, когда рядом есть верная Кристэль! Ручная Кристэль, готовая прибежать по первому зову…
«Ну, погоди же! Завтра ноги моей тут не будет. Я пойду на что угодно, соблазню Барда, переверну все Средиземье, но найду уцелевшие амулеты, и мы с отцом покинем эту гору! Навсегда!»
Девушка встала, стерла остатки слез и решительно направилась в купальню.
– Смауг, Кристэль не у тебя? – Торин заглянул в сокровищницу. Дракон удивленно посмотрел на гнома:
– Вообще-то я уже давно попросил ее передать, чтобы ты зашел ко мне.
– Она ничего мне не передавала, – нахмурился Торин. – Правда, я был занят некоторое время. Но я не видел ее и за обедом.
– Странно. – Смауг прошелся по сокровищнице. – В любом случае, она не покидала Эребор. Мало ли какие у нее дела появились. А мне необходимо поговорить с тобой.
– О предательстве Бильбо?
– И об этом тоже. Кстати, как там твоя рука? Левая.
Торин покосился на дракона и молча снял повязку. Смауг хмыкнул, глядя на затянувшуюся рану:
– Я так и думал. Ох, Кристэль, Кристэль…
– Ты о чем?
– Говоришь, не мог понять, как она ухитрилась порезаться? Я отвечу тебе. Она сделала это нарочно.
– Зачем? – удивился Торин.
– Затем, чтобы смешать свою кровь с твоей.
– Зачем? – ошалело повторил Торин, глядя на дракона. Тот хмыкнул:
– Наша кровь имеет ряд удивительных свойств. В частности, благодаря ей раны заживают достаточно быстро. Ну, и еще… Бессмертия тебе это не даст, а вот жизнь продлит весьма существенно. С чем тебя и поздравляю… Не думал я, что все до такой степени серьезно. Кстати, не удивлюсь, если и вино она тебе налила особое. Чтобы уж наверняка…
– Кристэль, – с непередаваемым выражением лица вздохнул Король-Под-Горой. – И ведь даже слова мне не сказала. Почему, Смауг?