Элронд задумался.
– Я обратил внимание на еще одну странность. Она ни разу не упомянула Элберет. Но несколько раз вспоминала самого Эру.
– Вот как? – Синие глаза Владычицы Лориэна широко раскрылись, и огонек любопытства стал ярче. – Думаю, либо она знает, что с ней, и поэтому обращается за помощью к Отцу всего сущего, либо не знает, но ее это беспокоит и она просит защиты у Единого. Возможно, это Он скрывает от нас правду об этой девочке, ибо только Ему такое под силу. И это значит, что она под Его защитой.
– Вы предлагаете отпустить ее? – Элронд нахмурился. – Признаться, я не уверен, что это правильное решение. Кто знает, к чему оно приведет?
Галадриэль с легкой улыбкой посмотрела на зятя.
«Мой милый Элронд, ты не так силен в Предвидении, как я. Это твоя беда и твое же благо. Ты не представляешь, как это невыразимо скучно – видеть грядущее и знать, что произойдет. А порой бывает страшно, особенно когда понимаешь свое бессилие. Ты любишь, чтобы все было ясно и понятно, как черное и белое, но мир – это игра красок и полутонов. Это риск, и Митрандир понимает это лучше других».
– Ты еще молод, Элронд, но рядом с этой девочкой ты почувствовал себя усталым стариком. И знаешь, почему? Потому что, кроме тьмы, в ней есть тот огонь, который мы почти потеряли. Да, огонь может и уничтожить, но без него нет жизни. Послушай меня, дай ей и всем остальным понять, что оставляешь ее здесь. И посмотри, что будет. Если это судьба – она останется. Если нет…
Элронд взглянул на леди Галадриэль. Владычица Лориэна улыбалась, и он почувствовал, как огонек, сиявший в ее глазах, зажегся внутри него.
– Хорошо. Я последую вашему совету, моя госпожа.
6.1
Торин ходил по широкой крытой галерее, дожидаясь Балина и Гэндальфа, чтобы вместе с ними пойти к Элронду. Оба где-то задерживались. Королю надоело мерить коридор шагами, он прислонился к колонне и замер, глядя на вечерние горы. Его не покидали мысли о том, что он услышал сегодня, – о Пламени Дракона. Что бы там ни говорил Элронд, Торин был уверен, что никакая это не подделка. Он сам видел и сияние, и нечто, напоминающее пламя на острие клинка. И видел, как тогда, в лесу под его ударами горела призрачная плоть. Да и Гэндальф, похоже, считал, что клинок настоящий. Не зря старый пройдоха ни слова не сказал своему ривенделльскому приятелю. Торин задумчиво потеребил бороду. Если меч настоящий и хозяйку он выбрал раз и навсегда, значит… Значит, каким-то образом нужно сделать так, чтобы эльфийка пошла с ними. Дурин Великий, во что превращается отряд?!
Размышления гнома прервали еле слышные шаги. Торин осторожно выглянул из-за колонны. Кристэль! Легка на помине. Девушка стояла к нему вполоборота и смотрела на статую, в ладонях которой лежали обломки меча. Лицо эльфийки было мрачным. В глубине коридора Торин заметил движение и сдвинулся в тень.
– Вы чем-то расстроены, леди Кристэль?
– Да, лорд Элронд. – Девушка обернулась к Владыке Ривенделла. – Я поднялась к себе в комнату и обнаружила, что оттуда исчез мой дорожный мешок, лук и стрелы. Мою одежду под любыми предлогами отказываются возвращать. Полагаю, если я попрошу вернуть мне меч, то для отказа тоже найдется веская причина? – По голосу девушки Торин понял, что она не расстроена. Она в гневе. Только чем это ей поможет?
Владыка Элронд молча прошел мимо эльфийки, взглянул на обломки Нарсила и вздохнул:
– Поверьте, леди Кристэль, это вынужденные меры, и они не радуют меня. Но здесь вы будете в безопасности. За вами охотятся, и я хочу понять, почему.
– Это не дает вам права удерживать меня в Ривенделле против моей воли. Только я могу решать, что мне делать со своей судьбой. И еще Эру.
– Вы странная девушка. Не отвечаете на вопросы о родителях. Не говорите, откуда вы родом. Ведь не из Эсгарота же! У вас необычный клинок. Вы в хороших отношениях с гномами. По крайней мере, с некоторыми из них.
– Эру Милосердный, это считается преступлением? – Она скрестила руки на груди.
– Нет. Но удивительно, что они вас приняли. Куда они идут?
– Лорд Элронд, вы не объясните мне, как этот вопрос связан с моей… странностью? – В голосе девушки явственно прозвучала усмешка. Торин удивленно приподнял брови. Ну дает, девчонка! Никакого священного трепета перед сильными мира сего – отвечает, как равному. Молодец.
Элронд молча смотрел на девушку.
«По меркам людей она красива. По меркам эльфов – не очень. Но, раз взглянув, на нее хочется смотреть снова и снова. Галадриэль права: в ней горит огонь свободы и бесстрашия. Огонь искренности и жизненной силы. Такие сметают даже немыслимые препятствия на своем пути. Таких не забывают. Но именно такие и гибнут в первую очередь…»