За неделю до церемонии прибыли гонцы с известием, что на подходе те, кто решили покинуть Синие горы и вернуться в Эребор. А еще через день показался отряд. Впереди ехали Неразлучники, Лаурэгил и Бард.
Торин, с трудом сдерживаясь, чтобы не побежать, вышел навстречу прибывшим и первым делом заключил в объятия сестру. Дис смеялась и плакала от радости, впрочем, как и прочие переселенцы. Казалось, она никак не может поверить в то, что ее брат жив и Эребор возвращен гномам. Но вот улыбка пропала с лица сестры Короля, взгляд стал изучающее-строгим – к ним подошла Кристэль.
– Значит, это и есть твоя невеста? – Дис слегка прищурила светлые глаза.
Губы Торина еле приметно сжались, но Кристэль, спокойно выдержав взгляд гномки, приветливо улыбнулась:
– Добро пожаловать домой, Дис, дочь Трайна, мать Фили и Кили! Да минуют отныне беды тебя и всех, кого ты любишь!
На несколько мгновений повисла тишина. Неразлучники переглянулись. Торин начал хмуриться. Одна Кристэль осталась безмятежно-спокойной. Дис вздохнула и посмотрела на брата:
– Я не сомневалась, что ты везде пойдешь своим путем, Торин. И рада, что ты не ошибся. Здравствуй, Кристэль, дочь Смауга. Я так много слышала о тебе от сыновей и Глоина, что мне не терпелось увидеть тебя. Спасибо тебе за то, что все они живы. – Дис протянула к эльфийке руки. Девушка наклонилась и обняла сестру своего жениха. Напряжение сменилось смехом и радостными возгласами. Гномы заходили в Эребор, разыскивали свои жилища. Кристэль увела Дис в ее покои, пока Торин выслушивал отчет племянников о походе.
– Все прошло без происшествий, – рассказывал Кили. – В Синих горах оставили наместника, как ты и велел. Гномы не брали с собой много вещей: необходимым здесь всех обеспечат, а прочее вскоре наживут.
За три дня до свадьбы в Эреборе объявился Гэндальф. Выглядел волшебник уставшим, но довольным. По его словам, Дол Гулдур был очищен, а Саурон изгнан. За что маг особо поблагодарил дракона.
– Если бы не ты, нам пришлось бы куда труднее. Убить Саурона не получилось, но силы ты его лишил основательно. Воплотиться теперь он не сможет. Разве что если найдет свое Кольцо, но оно, к счастью, давно сгинуло.
– Я бы не обольщался, – проворчал Лаурэгил, но более ничего не сказал.
– А у вас тут, я вижу, жизнь вовсю налаживается. Озерный отстраивают. Кстати, слышали новость? Бургомистр сбежал со всем золотом, которое ему отдал Бард.
– Как это? – ахнула Ардис.
– А вот так. Драконья болезнь – вещь страшная.
– И как же они теперь? – тихо спросила Кристэль.
– Бард, узнав об этом, выделил часть сокровищ Дейла в помощь Озерному и лично следит за восстановительными работами. Впрочем, насколько я знаю, Смауг тоже помог жителям…
Эльф пожал плечами:
– Всего-то десяток-другой камней из старого доспеха выковырял.
Все рассмеялись.
– И как вы все тут уживаетесь? – покачал головой маг.
– Не волнуйся, Гэндальф, – отозвалась Кристэль. – Гномы-эреборцы с большим пониманием отнеслись к присутствию беженцев в Горе. Не обошлось без недоразумений, но все разрешилось.
– Люди помогают нам отстраивать Эребор, – отозвался Балин. – Ну, а потом мы поможем им.
– Кстати, ты, как всегда, вовремя, Гэндальф, – проговорил Торин. – Скоро моя коронация и наша свадьба с Кристэль. Надеюсь, ты останешься на праздник?
– Свадьба? – Маг вздохнул. – Признаться, я уже и не надеялся, что когда-нибудь эльфы и гномы смогут переступить через предрассудки... Впрочем, именно от вас я этого и ждал.
Ночь накануне свадьбы Кристэль и Торин вынуждены были провести отдельно: по обычаю у невесты собирались подруги, сидели допоздна за угощением, а потом приходили ни свет ни заря, чтобы помочь ей одеться. Жених же, напротив, оставался в одиночестве, чтобы еще раз все взвесить и обдумать.
Праздника с огромным нетерпением ждали все, даже те, кто не одобрял причуду Короля. К полудню назначенного дня все было готово. Торин, в шикарном костюме из темно-синего бархата, отделанного серебром, внешне спокойный и серьезный, стоял среди своих друзей. Только небольшая бледность выдавала волнение Короля. Его роскошные длинные волосы были аккуратно уложены, а на голове красовалась корона подгорных королей – рано утром прошла соответствующая церемония, и Балин, короновавший Торина, не смог удержаться от слез. Впрочем, не он один.
И теперь Король стоял, зацепившись пальцами за пояс, украшенный россыпью драгоценных камней и, почти не слушая друзей, неотрывно смотрел в противоположный конец зала. Но вот Лаурэгил направился к нарядным женщинам и девушкам, входившим в зал. Эльф с улыбкой протянул руку дочери и, почувствовав, как мелко вздрагивает рука Кристэль, шепнул: