– Ночью они светятся. Если рядом опасность – сияние будет голубым. Если нужно сменить маршрут – будут гореть красным, пока не повернете в правильном направлении. Исчезают они через пять дней. Что еще? Ах, да: я дам вам пони и лошадь. Но на границе с Лихолесьем прошу отправить их назад. В лесу они будут только помехой.
– Спасибо, Беорн. – Торин слегка склонил голову. – Хочу верить, что смогу отблагодарить вас достойно.
– Поживем – увидим, – ухмыльнулся великан. – Я уже сказал, что вы преподнесли мне прекрасный подарок, прикончив Верховного гоблина и похоронив изрядное количество этих тварей под обвалом.
Остаток дня они провели за сборами, поскольку выступать было решено на рассвете. Гномы выбрали себе подходящие луки, а потом занялись упаковкой провизии.
– Торин, я покидаю вашу компанию, – улучив момент, сказал Гэндальф.
– Что? Почему? – Гном нахмурился.
– У меня появились дела. Извини, раньше сказать не мог.
– Я так и думал. Сначала Кристэль, потом ты…
– Торин, я уверен, что Кристэль не бросит отряд. Скорее всего, будет держаться где-то рядом, но не в поле вашего зрения. В любом случае, расстанемся мы не сейчас, а у границы Лихолесья.
Торин некоторое время мрачно смотрел на мага, затем кивнул и ушел собираться.
Вечерние посиделки выдались молчаливыми. Каждый думал о чем-то своем. Бильбо поймал себя на том, что все прислушивается, не раздадутся ли на веранде легкие шаги Кристэль. Остальные тоже нет-нет да поглядывали на дверь.
«Плохо, когда уходят друзья. Словно у тебя забирают маленький кусочек сердца. Вроде бы совсем крошечный, а все уже становится другим. Совсем другим... Интересно, где сейчас Кристэль? Спит, наверное. Тогда пусть ее сон будет спокойным»
Кристэль не спала. На ночлег она устроилась глубокой ночью, развела костер, но готовить не стала – есть не хотелось. В темноте она видела очертания нескольких крупных медведей, усевшихся дозором неподалеку, и тепло улыбнулась. При всех своих причудах, Беорн был замечательным дядькой. Страшным противником, но верным другом. Скольким вещам он научил ее – не перечесть! Сколько раз она оставалась жива именно благодаря его урокам!
Вообще Кристэль считала себя счастливицей. Друзей у нее было мало, но это были друзья, которые никогда не предадут, а помогут советом или чему-то научат. И за которых она готова была, не задумываясь, броситься и в огонь и в воду. Сейчас их стало больше на одного хоббита и тринадцать гномов. Гэндальфа Кристэль уважала, но все же относилась к нему настороженно.
Девушка вспомнила друзей и невесело усмехнулась. Обрадовалась, дурочка, что влилась в компанию! И надо же было, чтобы Фили и Кили так перемкнуло… Ладно бы красавица была несказанная. Так ведь нет. И что на них нашло?
«Впрочем, я догадываюсь, что тому виной. Эру Милосердный! Если тебе еще не надоели мои просьбы, то пусть они помирятся. Пожалуйста…»
Высоко в черноте плыла небесная ладья, и Эарендил крепко держал в руке сияющий Сильмарилл, указывая путь во мраке. Глаза Кристэль закрылись, и девушка уснула, чтобы с рассветом продолжить путь. Впрочем, в последнее время ночи почти не приносили отдыха. Кристэль просыпалась, ничего не помня, но мышцы болели так, словно она всю ночь без отдыха валила деревья...
13.1
Отряд вышел в путь незадолго до рассвета. На прощание все еще раз поблагодарили Беорна за гостеприимство и пообещали отправить лошадей назад с опушки Лихолесья.
День обещал быть погожим, даже жарким, но настроение у всех было какое-то сумрачное. Торин ехал рядом с Гэндальфом, время от времени поглядывая на племянников. Оба молодых гнома были задумчивыми и мрачными.
– А ведь нам осталось не так и много, – подал голос Нори. – Пройти Лихолесье – и мы в Эсгароте. А там и до Одинокой горы недалеко.
– Ты сначала пройди это Лихолесье, – буркнул Двалин.
– Ты хочешь сказать, что мы, гномы, не пройдем там, где проходят медведь и эльфийка?
– Нет, я хочу, чтобы некоторые понимали, что нам остался самый трудный участок пути. Недооценивать то, что нам предстоит – грубая ошибка.