Девушка опустилась на каменное ложе, сжала голову руками.
«Идиотка! Непроходимая идиотка, которой не место на дорогах Средиземья»
– Да, идея с деревней была хороша. Этот эльф соображает, и твои ребята отлично справились, Болг. Девчонка совсем потеряла голову. Полагаю, Господин щедро вознаградит тебя, – прошелестел мертвый голос. Высокая, словно сотканная из тумана фигура с короной на голове, отвернулась от потайного окна, позволявшего наблюдать за девушкой. Огромный уродливый орк осклабился:
– Я хочу получить ее. – Он плотоядно облизнулся.
– Ее обещали твоему отцу и то не навсегда, – с неприятным царапающим смешком отозвалась фигура. Презрительная гримаса сделала и без того уродливое лицо орка устрашающим:
– Но добыл ее не он. Что стоит правителю замолвить слово за верного слугу?
– Зачем она тебе? Здесь бывали и могут побывать более красивые женщины.
– Они быстро ломаются, приходят в негодность. Эта не такая. Не-е-ет… С ней можно играть долго… Очень долго.
– Она может остановить сердце, как это любят делать эльфы в подобных ситуациях.
– Можно сделать так, что этого не произойдет. Гномский щенок дорог ей, и…
– Умерь свой пыл, Болг! – Ангмарец снова рассмеялся мертвым шелестящим смехом. – У Господина на нее свои планы. Если он не договорится с ней, она твоя. Но если договорится – а так и будет! – тебе придется очень постараться, чтобы обратить на себя ее внимание. – Призрачное лицо приблизилось к орку. – Но я не уверен, что тебе захочется это делать. Потому, что когда в ней заговорит ее кровь, девчонка заставит тебя в муках и корчах лизать землю… и хорошо, если землю.
Болг отшатнулся, но тут же хрипло рассмеялся:
– Неужели Господин решил создать женщину моей мечты?
– А тебе только и останется, что мечтать о ней, Болг, – поворачиваясь к оконцу, отозвался чародей. – Надо же, как быстро она взяла себя в руки…
Кристэль потерла висок, и тут же осознала некоторую странность: меч у нее отобрали, а кольчугу оставили на ней. Как и все ее украшения. Эльфийка вытащила амулет, подаренный Торином, сжала его в руке, прикрыла глаза. На мгновение она вновь перенеслась в ту ночь, когда Торин подарил его ей. Вновь ощутила тепло руки, которой она коснулась поцелуем, услышала негромкий бархатный голос.
«Сколько себя помню, он всегда был при мне. Пусть теперь хранит тебя»
Воспоминание успокоило девушку, помогло ей собраться. Итак, смерть Фили – морок. Значит, друзья живы. Отлично… Мешок надежно спрятан. Хорошо, что хватило ума не тащить его за собой.
«Керилуг, дружище, где же ты?»
Кристэль сосредоточилась на клинке. Сердце радостно дрогнуло: кажется, цел! Чтобы его найти, надо выбраться отсюда. Но как? Девушка подошла к двери, осмотрела ее, дернула, и та с тихим протяжным скрипом открылась. Кристэль отпрыгнула назад, постаралась унять бешеное сердцебиение. Ее не заперли? О, Эру, в какие же игры с ней начали играть? Эльфийка сделала вдох, затем медленно выдохнула. Глаза ее сузились. Ну, что ж, сыграем. Как там говорил Радагаст? Посмотрим, кто кого?
Кристэль осмотрелась и выскользнула наружу.
«Жаль, что нет ничего подходящего вместо оружия. Ничего, доберусь – зубами порву...»
Торину спалось плохо – сны были темные, тяжелые. Судя по лицам некоторых гномов, их сны тоже были не радужными. Гномы позавтракали, поглядывая на плотную стену деревьев, затем принялись распределять поклажу.
– Зачем набрали столько вещей? – проворчал Бильбо, оценив вес доставшегося ему груза.
– Это поначалу тяжело, – хмыкнул Бофур. – Посмотрим, что ты запоешь через несколько дней, когда провизия будет подходить к концу.
Торин только усмехнулся. На опушке они наполнили водой мехи. Затем развернули лошадок к дому, и Торин похлопал одну по крупу:
– Ступайте домой.
– Спасибо вам за помощь, – с почтением добавил Ори.
– И передайте привет Беорну, – серьезно попросил Бильбо.
Лошадки кивнули и затрусили прочь с весьма довольным видом. Бильбо посмотрел им вслед и вздрогнул: от леса отделилась огромная медвежья фигура и направилась следом за лошадками.
Торин нашел место, где вчера стоял с Гэндальфом. На дереве серебрилась стрела. И снова стало немного веселее. Пусть с ними нет Кристэль, но дорогу-то она отметила. А там, глядишь, и сама вернется.
Когда они зашли под полог леса, Бильбо, немало удивленный сумраком, поднял голову. Ветви и листья переплетались так тесно, что солнце практически не пробивалось сквозь них. Не сразу глаза привыкли к серо-зеленому полумраку, царящему внизу.