Какое-то время спустя Ори обернулся. Уже совсем далеко у входа в лес ослепительно сиял дневной свет. Словно далекая волшебная дверь, через которую они попали в мрачное потустороннее царство. Но вот дорожка повернула, и яркое пятнышко пропало.
Деревья, подобно массивным колоннам, возвышались вдоль тропинки. Ветки образовывали бесконечную анфиладу. Воздух был неподвижный и душный, пахло прелой листвой, сыростью и гнилью. Тишина стояла такая, что давило на уши. Гномы попробовали завязать разговор, но слова вязли в застывшем воздухе. Шаги же, напротив, эхом разносились по лесу.
– Такое ощущение, что деревья наблюдают за нами, – пробормотал Оин.
– Хорошо, если только деревья, – буркнул Двалин.
– Какой старый лес! – Балин вздохнул и вытер лицо. – Старый и мрачный.
– Хватит, – оборвал их Торин. – Да, лес неприветливый. Но подумайте о том, что Кристэль здесь не боится ходить одна. А нас – четырнадцать крепких мужчин. И мы будем киснуть?
– О! Еще один знак! – Бильбо показал на ствол дерева, на котором сияла стрела. – Опасности нет. Но вот эта паутина… Она раздражает.
В самом деле, все ветки были оплетены толстыми клейкими сетями. Но ни одна паутинка не пересекала тропинку и не затрагивала знак, оставленный Кристэль.
– Не нравится мне это, – проворчал Двалин.
– Думаю, паутину плели не обычные пауки. Скорее всего, те, кому не по душе эльфийские чары. Так что лучше всего оружие держать наготове.
Девушка шла медленно, осторожно, внимательно осматривая все вокруг и не забывая поглядывать наверх. Это ее и спасло.
На одном из этажей она заметила шевеление между балками и отпрыгнула в сторону. Там, где она только что стояла, об пол звякнула сталь топора. Оружие держала в руках странная фигура. Не сразу Кристэль поняла, что это – гном. Точнее, нечто, когда-то бывшее гномом. Грязные, всклокоченные лохмы, встрепанная борода, изуродованное мертвенно бледное лицо, на котором сверкал страшный безумный глаз. Вместо второго глаза чернел шрам. Рот кривился и скалился в яростной усмешке, с краев губ стекала слюна. Кристэль ощутила неестественный, потусторонний холод.
«Эру Милостивый! Недовоплощенный… Нечто среднее между живым и нежитью!»
Тем временем напавший что-то прорычал и бросился на эльфийку. Кристэль уворачивалась от ударов, продолжая разглядывать своего противника.
«Татуировки над переносицей... Одежда, некогда очень дорогая… Грудь рассечена наискосок – кто-то уже пытался убить его...»
Один из ударов топора был такой силы, что лезвие застряло в трещине между камнями. Кристэль воспользовалась этим, проскочила мимо и бросилась бежать.
На одной из галерей девушке повезло – она нашла стальной прут, вывалившийся из стены, и когда перед ней снова возник полумертвый безумец, Кристэль приняла бой.
«Он хорошо знает это проклятое место. Почему никто не появляется? Мы подняли столько шума! Значит, все так и задумано... Эру Великий, да у него даже сейчас силы, как у Торина!»
Кристэль блокировала очередной удар такой мощи, что у нее загудели руки. И, что самое плохое, левая рука начала неметь. Удержать прут одной рукой девушка не могла. Гном снова занес топор. И тут Кристэль вспомнила дом Беорна и утренние занятия гномов. Торин учил племянников одному приему, который она не знала. Он показывал, как безоружному можно разоружить противника, и девушка смотрела очень внимательно, стараясь запомнить каждое движение…
Знал бы он, что этот прием спасет ей жизнь! Кристэль повторила все, как показывал Торин, и едва не взвизгнула от радости, когда топор выпал из руки полумертвого гнома. Плохо было другое – боли он не почувствовал. Эльфийка подхватила топор, содрогнулась от гадких ощущений и швырнула его вниз, в пролет. Сталь глухо звякнула. В этот миг обезумевший гном напал на девушку, начал душить ее. Кристэль отбивалась изо всех сил. Внезапно руки безумца разжались, и он уставился на выпавший из-под куртки девушки амулет Торина. При виде пятиугольника уродливое лицо исказилось, как от боли, а ярость угасла, сменившись слезами.
– Ооооыыыыын! – выдавил из себя несчастный и потянулся к амулету, как слабоумный ребенок к игрушке. Кристэль с силой оттолкнула его, и он покатился по лестничным пролетам вниз, отчаянно мыча что-то неразборчивое. Девушка вскочила на ноги и отряхнулась.
Меч звал ее, и, следуя этому зову, эльфийка прошла вперед, через узкий мост, спустилась вниз и вошла в большой полутемный зал. Дверь за ее спиной закрылась, и огромная статуя сжала рукоять каменного меча, словно встав на страже.
Кристэль сразу увидела Керилуг. Клинок лежал в форме для переплавки, поставленной на край каменной плиты. Саму плиту, напомнившую девушке огромную наковальню, рассекала надвое трещина, в которой плясало невысокое багровое пламя. За пределами плиты царила темнота, непроницаемая даже для глаз эльфийки.