— Смотрю у вас все очень серьезно. Я рада за тебя, подруга, — затем по секрету, чтобы сидящий впереди Лешка не слышал, прошептала, — надеюсь, Матвей будет хоть вполовину так же напорист, как Загородский, а то дальше поцелуев и объятий, у нас пока не очень двигается.
Мы вместе заржали, представляя, как она настойчиво домогается этого накаченного шатена, а тот словно трусливый заяц старается от нее удрать. Вот так весело и доехали до моего дома.
В окнах не было света, а значит, все уже ушли, но я, проведя в этом домике всю свою жизнь, совершенно не боялась оставаться одной. Каждая деталь в нем была мне знакома. И коврик на полу, и лампа на столе, и диван в углу. Все эти вещи уже много лет не меняли своего положения и знаменовали собой стабильность.
Чмокнув Аленку на прощание и помахав Лешке, я зашла внутрь, и не переодеваясь свалилась в зале на кресло, включив телевизор, чтобы использовать его как фоновый шум, и достав из стоящей неподалеку тумбочки недочитанную книгу о приключениях бравых пиратов, которую начала совсем недавно. Но не успела я даже перелистнуть на нужную страницу, как раздался стук.
Решив, что это Мир, я даже в глазок не посмотрела. Сразу с широкой улыбкой на лице распахнула входную дверь и от неожиданности отпрянула назад.
— Не ждала? — раздался знакомый голос, а затем неведомая сила со всей дури приложила меня к стене и сознание окутала черная пелена.
Глава 15
Я могу и ошибаться, но мне кажется, что в каждом человеке где-то глубоко сидит дар предвидения, который может сработать в любой ситуации, а тем более, если на кону твоя жизнь. Вот и я предвидела, что случится что-то очень плохое, когда на моем пороге появился Лешка, с переброшенной через плечо, болтающейся без сознания Аленкой. Из-за чего, открыв ему дверь, даже отпрянула назад.
Ну и не ошиблась.
Подняв левую руку, а правой придерживая обездвиженное тело, он направил в мою сторону невидимый луч силы, которой мгновенно впечатал меня в стену, отчего я тут же потеряла сознание, не успев даже осмыслить происходящее.
Первое, что я увидела, придя в себя, это стоящего рядом с диваном, куда он положил сестру, Алексея. Похоже, без сознания я была около минуты, не больше. Он стоял там, повернувшись в мою сторону, с такой неприятной улыбкой на лице, какой я никогда раньше у него не видела. Так в фильмах часто улыбаются законченные психопаты, вроде Джокера или Патрика Бэйтмена. Будто передо мной был совершенно другой человек, да и человек ли? Судя по всему, я многого о нем не знала.
Потянувшись к свету, я как будто врубилась в бетонную стену и поняла, что меня отрезали от сил. Я была сейчас беспомощна, как младенец.
— Не хотел делать это сегодня, но краем уха услышал ваш с Аленой разговор, о том, что ты переезжаешь к Загородскому, а там мне тебя точно не достать, — хихикая про себя, произнес он.
Мне хотелось ответить, и я даже открыла для этого рот, но горло так сильно пересохло от волнения, что вырвались лишь нечленораздельные хрипы.
— Не пойми меня неправильно. Ты для меня не основная цель, а лишь помеха. Я бы и не взглянул в твою сторону, если бы ты не решила замахнуться на то, что принадлежит мне.
Я понятия не имела что нес этот сумасшедший, которого я когда-то считала одним из своих лучших друзей, да и не хотела знать. Прямо сейчас я переваривала мысль, что все это время проводила часы и веселилась в компании человека, который убил, возможно, троих девушек (и это только известных мне!). Он, как и мы все, чуть не плакал при виде тела Инны там на острове. Но все это было ложью. Актер он оказался превосходный. Без сомнений.
— Алена… — чуть слышно прохрипела я, переведя взгляд на не подающую признаки жизни подругу, — она… жива?
Алексей перевел удивленный взгляд на диван, где лежала его сестра, будто только что ее заметил.
— А, сестренка, — махнул он беспечно рукой, — да что с ней будет? Огрел парализующим, а она об стекло стукнулась и отрубилась. Скоро придет в себя и сотру у нее всю память. Ты лучше о себе беспокойся, ведьма. То, что я задумал для тебя, это нечто. Я так подпитаю свои силы, что смогу уничтожить весь ваш ковен.
Он громко засмеялся, будто сказал мне что-то очень смешное, затем резко замолчал. При этом нижняя часть его лица, с плотно сжатыми губами, выражала злобу, а верхняя, со смешинками в глазах — радость. Я вспомнила, как когда-то читала о симптомах шизофрении, и сейчас наблюдала ярко выраженное кататоническое возбуждение. Как умело он скрывал это, а может мы просто не хотели замечать?
— Что ты со мной сделаешь? — все же выдавила я из себя, интересующий меня в данный момент вопрос.