- Санечка, тебе в ресторане надо готовить! – Искренне восхищалась Катя, - прямо каша из топора!
- Не хватает баклажана и маленько сахара, - говорил он, пробуя соус из горячей ложки.
Они ели в зале, за уютным круглым столиком, начиная смотреть фильм «Ночной дозор». У Кати было, как всегда: то густо, то пусто. Все деньги, что заработала, она выслала сестре, чтобы было на что жить в Питере первое время, и осталась без копейки.
- Мама завтра выезжает. – Тихо сказал Саша. И добавил: - Только сейчас понимаю, как сильно соскучился. Жаль без Вадьки…
Саша порезал, когда готовил большой палец левой руки. Катя перевязывая рассуждала:
- Большой палец – это отец, левая сторона – женская. Отец, наверное, переживает…
-Конечно, переживает – посмотрел он на неё сверху вниз дико удивлёнными глазами: - Мать же уезжает!
Кате стало ясно, как его родители любят и дорожат друг другом. Открывая банку на кухне, Саша сказал:
- Я зубами это обычно делаю. Вообще, много чего умею делать зубами.
- Как зверь! – Смеялась Катя, - здорово!
- Ты, похоже, ничего не ешь, - сделал вывод Саша, заглянув в стол, где обычно стоял запас продуктов.
- Да… - ответила она неопределённо, - как Яна уехала, ничего из продуктов не покупала. В пятницу будет работа, эти дни как ни будь… да и не хочется. – Закончила Катя.
Саша тоже поел мало. Но хорошо, хоть поел! Он полежал в горячей ванной, прилёг на диван. У Кати ему всегда было умиротворённо спокойно. Вот и сейчас он рассеянно слушал Катю, она рассказала об Эде. Как познакомилась с ним в Анапе, как он приехал из Липецка в Изобильный, снял дом, нашёл работу, стал совсем другим человеком:
- Ему кирпич на голову упал. Он тогда в Липецке на стройке работал, и поспорил с другом о Боге. Сказал другу: «Если Бог действительно есть, пусть мне на голову кирпич упадёт!»
- И упал? – Привстал с дивана Саша.
-Сразу же. Он тогда покрестился. В Бога поверил. Ну, травма была, конечно. Он работать долго не мог… так вот, - продолжала Катя, - всё шло хорошо, пока не приехала в гости его мама. Эд часто повторял, что я на неё очень похожа по характеру. Но я не думала, что настолько! Ты не представляешь, как это было неприятно! Мы друг другу оч-ч-чень не понравились по этой причине. Она сделала всё, чтобы Эд вернулся в Липецк. Он опять превратился там в больного человека. Позже, хотел купить в Изобильном дом, продать квартиру в Липецке. Мать уже на всё была согласна. – Катя замолчала надолго. Саня, привстав на диване, терпеливо ждал.
- А знаешь, что самое противное? - Тряхнула она головой. – Я сказала ему: «Меня у тебя уже нет. А Изобильный без меня для тебя всё равно, что Липецк. Не приезжай». И ничего не могла уже с собой поделать! Перегорело.
Саша внимательно слушал. Катя поняла, что он, проецировал всё на себя. Особенно, когда речь о маме зашла. Спросил, помолчав:
- И что, мать не поняла ничего?
- Понимаешь, - вздохнула Катя, - она его очень любила. Ей хотелось, чтобы он при ней был всегда.
- Это самое страшное, что родители могут сделать для своих детей. – Заключил Саша.
Он сел сзади Кати на стул и склонил голову ей на плечо, обняв руками. Она сидела, не оборачиваясь, гладя его жёсткие волосы и дыша им.
В одиннадцать вечера Саша очнулся от своего умиротворённого состояния, засобирался домой:
- Мне сейчас легче одному, - будто оправдываясь, говорил он. – Ты не поверишь, дома, когда ломало, с матерью в комнате замыкались, так я такие вещи творил…
- Ты если что мне сам звони, ладно? – Попросила Катя. – Я не буду больше звонить. Мне так легче.
Саша понимающе кивнул головой. И тут же спросил:
- Денег дашь на водку? Очень поспать хочется.
- Да нет у меня Сашенька… - Ответила она устало. Саша обнял её.
- Я б дала. – Глянула ему прямо в лицо.
- Я знаю, - выдохнул он. - Ничего…
- Держись!
На следующий день, в это же время, вечером Саша позвонил. Это уже стало входить в привычку. Катя сбегала в магазин за халвой и водкой. А он уже стоял и ждал её на крыльце. Высокий, с зачёсанными назад тёмными волосами, в светлой ветровке нараспашку, в тёмных джинсах с ремнём и вправленной в него своей любимой чёрной майке, с нарисованными ею крыльями на спине. Он обнял её, и они опять долго стояли так, выпав из времени.