- Он так «пропадает», когда колется. Но пока держался. Это не сложно, пока вокруг суета, люди, иллюзия действия. Но неизбежно наступает момент, когда сам с собой остаёшься. И тогда хочется сбежать от реальности, потому что она – невыносима. Потому и колется. Чтобы из этого выйти – движения по жизни мало. Надо поменять мировоззрение. Обрести мир с самим собой. – Катя глянула на Элю, идущую рядом с ней. Она была почти на голову ниже Кати, но шла быстро, не отставая, внимательно слушая.
- Похудел он сильно, - добавила Катя.
- А Саша давно колется? – Спросила Эля.
- Месяц точно.
-Мне сказал, давно. Мы познакомились, когда он только с армии пришёл, 5 лет назад. Он с родителями в Будёновск к друзьям приезжал, такой огромный…
- 120кг, рассказывал, - подхватила Катя.
- 105! – Поправила Эля.
Они шли просто и доверительно общаясь. Эта девушка была симпатична Кате. И ещё, было её жалко. Она начала было говорить про Сашину жену, Эля подхватила:
- Саша рассказывал, как она ему мозг выносила!
Катя вспомнила, как Светлана Викторовна рассказывала, как Саша выносил всё из дома, как продал всё её золото, и Жанкино заодно… но спорить с Элей не стала.
- А если его не будет дома, - беспокоилась Эля, - можно будет его как – то найти?
-Будет, - уверила её Катя. – Ночует он дома или у тех, с кем колется. Но
- предпочитает там не оставаться. Ему негде больше ночевать.
- А друзья?
-Нет у него друзей таких.
- А Вы кто для него? – Спросила она неожиданно.
- Я – подруга его мамы. - Ответила Катя, подумав, что вот, даже врать не пришлось.
Тем временем, они подошли к трёхэтажному зданию общаги. Поднялись по гулкой лестнице на второй этаж. Навстречу им не попалось ни одного человека. Было часов 9 утра, все уже, должно быть, ушли на работу. Почему -то памятны больше всего запахи. Дыша запахами общежития, Кате вспомнилось, как она приходила сюда к Саше, как волновалась, прежде чем постучать к нему в дверь. Вот и сейчас… Катя. робко постучала, затем, громче и настойчивее. Тишина. Она заглянула в круглую щель от выломанного старого замка. Видна была постель, одеяло, но не понятно было, лежит ли под ним кто-то или нет?
- Пиши записку, - сказала она Эле. – Придёт, прочтёт и позвонит.
Эля стала копаться в сумке:
-Ручки нет…
- Пойдём к окну, - позвала Катя.
Они отошли от Сашиной двери, прошли по коридору, и устроились на подоконнике. Эля долго выкладывала содержимое сумки на подоконник, ища ручку. Затем, так же долго продолжались поиски бумаги… Эля, нагнувшись к подоконнику, написала несколько строк. Они вернулись по коридору к Сашиной двери, опять постучали. Катя глянула в щель, одеяло зашевелилось.
- Дома он, спит. – Успокоила она Элю.
Через несколько минут их стука, дверь открылась. Саша недоуменно стоял у едва приоткрытого входа, смотря на Элю. Катя стояла слева от неё, прикрытая занавеской, закрывающей часть дверного проёма. Отодвинув её рукой, сказала буднично:
- Привет, Саш. Чаем напоешь?
Он медленно перевёл взгляд на Катю, молча отступил в сторону, неохотно давая им зайти. В полной тишине, они с Элей разделись, повесив куртки на вешалку. Катя спросила, садясь на постель:
- Сюда можно?
- Не задавай глупых вопросов, - ответил Саша глухо. Видимо, ожидая от неё вопросов более содержательных. Но Катя молчала. Эля тоже.
С тех пор как Катя побывала здесь у Саши в ноябре, больше она тут не была ни разу. Мало что изменилось. Саша молча ставил чайник. Расставил на столе кружки, достал ложечки… глянул на Элю, спросил подавленно:
- Ты когда приехала?
- Вчера, - ответила девушка. Она была в не меньшем шоке, чем Саша. Он ведь не обнял её, не обрадовался ей, вообще, не проявил никаких эмоций. Он был в шоке. Мрачный, подавленный и кругом виноватый. Эля, похоже, оправилась первая. Недовольным тоном стала высказывать Саше:
- Я в Ставрополе с двух часов тебя ждала. Мы же договорились!
-Мы договорились, что в Ставрополе встретимся, а не о том, что ты сюда приедешь. – Ответил он жёстко.