Катя с любопытством наблюдала этот цирк.
- Так я звоню, ты телефон не берёшь. Потому вчера и приехала!
Казалось, их ярость сдерживало только присутствие Кати.
- Вчера… - повторил Саша, - ты у Кати ночевала? – Спросил он, наконец то, что действительно его интересовало сейчас.
- Нет. В Ставрополе у подруги. Приехала сейчас утром. – Ответила Эля зло и отрывисто.
Они стали не довольно пререкаться насчёт телефона:
- Да у меня симку заблокировали! - Оправдывался Саша.
- А перезвонить нельзя было?! – Возмущалась Эля. – Она говорила, еле сдерживаясь, низким от злости голосом, резко, быстро, по-деловому:
- Дай сюда симку, я проверю.
Симка, действительно была заблокирована, и они решили, что завтра в Ставрополе разберутся. Эля нервно закурила. Саша, зная, что Катя не выносит табачный дым, приоткрыл окно. Закурил тоже. Видно было, как обижена Эля, не такой встречи она ожидала. Бедная девочка! Катя всё это время молчала. Саша спросил Элю осторожно:
- А как ты с Катей встретилась?
- Ты ж мне визитку оставил. Позвонила! – Резким тоном выпалила Эля, не понимая остроты вопроса. – Побеспокоила человека.
КАК она Катю побеспокоила, не понимала здесь только она одна. И именно поэтому её и было жалко. Саня пребывал в ауте. Катя с интересом его наблюдала. И с ещё большим интересом – себя саму. Внутри неё не осталось и тени вчерашней злобы. Всё стало просто и ясно. Если одним словом – на душе было хорошо.
Саша, наконец, налил чай в расставленные кружки, принёс рулет с кухни. Катя по-хозяйски убрала всё лишнее со стола, освободив место для рулета. Саша подал ей нож ручкой вперёд. Катя покрутила его в руке… подумав, разрезала рулет. Она с Элей сели на постель у стола, Саша – напротив, на единственный в комнате табурет. Саше не терпелось уже всё выяснить, он стал расспрашивать Элю подробно, почему она решила приехать? Девушка уже не сдерживалась:
- Ты не звонишь! Телефон отключен! Я и приехала!!!
- Вот так вот! – Вспыхнул в ответ Саня. – Охренеть!!!
Катя ни разу не слышала, чтобы он психовал или повышал голос. Вот и сейчас он тихо рассмеялся, зажмурив глаза, тряся головой из стороны в сторону.
- Что ты смеёшься?! – Изумилась, возмущённая Эля.
- Это – истерика. - Констатировал он.
Они пили чай. Изредка Саша поднимал на Катю свой опущенный в стол взгляд. И ей не было больно смотреть в его чисто голубые глаза. Лицо его было прозрачным, как у младенца. Казалось, сквозь тонкую кожу светились все жилки.
- Ты когда поправишься? – спросила она спокойно, как ни в чём ни бывало.
-Не знаю.
В комнате повисла пауза. Саня был подчёркнуто хмур и не разговорчив, а Эля – напряжена. Когда Саша вышел из комнаты на общую кухню, Катя спросила Элю:
- Ты узнаёшь его? Видела таким?
- Нет. – Ответила девушка подавлено. Он в Пятигорске был совершенно другой.
- Так вот. Он такой всегда. Даже если не колется. Лучше не иметь иллюзий. Я сейчас уйду. Ты поговори с ним на чистоту, - попросила Катя. – Узнай, держится ли он ещё? Постарайся искренне поговорить. Ему не в «Центр» надо, а в монастырь, чтобы душу на место поставить. К вам, на Бештау!
Эля молчала в недоумении. Было жалко её. И Сашу жалко.
- Ты, когда он зайдёт, помягче с ним, - сказала Катя, одевая куртку, - легче всего, обидеться, претензии предъявить. Только смысла в этом нет. Постарайся его понять. Посочувствовать. Трудно ему сейчас. А про себя подумала, что эти её слова предназначены сейчас были не Эле, а ей самой.
- Да, Саш, - сказала Катя, когда он вернулся в комнату, - теперь я воочию вижу, как тебе тяжело с самим собой.
- Ещё тяжелей на самом деле! – Только мы вдвоём понимали, о чём речь. Катя уже обулась и выходила из комнаты, когда он с душой произнёс ей вслед:
- Спасибо!
Его «Спасибо», как «Спаси Бог» до вечера было в Катином сердце тёплым добрым комочком.
Катя ушла. А через два часа Саша позвонил:
- Мы зайдём к тебе, за газетами «Всё про всё».
Накормив их супом, Катя включила им комп. И они сидели в «Одноклассниках», пока она делала тату Вере – знакомой продавщице в соседней комнате. Вера восхищённо удивлялась: «У тебя такие молодые друзья, здорово! Загадочная женщина».