Тогда Катя позвонила Эле, и она всё это рассказала. Что говорит с ним каждые полчаса и впредь будет морально поддерживать. Что прямо ему сказала, что боится звать его к себе в дом в Пятигорск, и помогать устраивать на работу – не будет. Хочет – пусть сам едет и всего добивается. Что мать от него отвернулась, сказала, что помогать больше не будет, и что он понимает, что все в Изобильном от него отвернулись.
Катя пришла домой, и часа два не знала куда деться. Саша говорил со всеми! Но не с ней. Впрочем, она и не звонила через каждые полчаса. Подумала даже, что он её ненавидит, ведь она его контролировала и всё такое. И вдруг, пришла СМС от Саши: «С Наступающим! Прости за всё». Катя ревела полчаса, но так ему и не ответила. Сашина мама поздравление прислала. В общем Катя не могла в себе разобраться. Почему такая обида на Сашу, что даже знать его не хочет! И вот прочла в книге, что грех – сострадание. Да, сострадание к другим людям. И именно оно создаёт иллюзию, что ты сильнее других, что им что-то от тебя нужно. Но, на самом деле всё наоборот. Это тебе от них нужно. Это ты зависишь от них, поскольку подлинная твоя сила не в агрессии, а в помощи, в потребности помогать. Ты ненавидишь тех, кто тебе нужен. Именно потому твоя ненависть к человеку – твоя ошибка.
Прошло ещё несколько дней. Позвонила Эля. Просила дать Сане деньги, оставшиеся после покупки билета. Катя так хотела верить! А разум твердил: «Саша потратил четыре тысячи за шесть дней на наркотики. И эти 350 рублей – пойдут туда же». А Эля сегодня перезвонила и сказала: «Он только две трети от стоимости билета получил, и деньги ушли на продукты и водку. А похудел, потому что плохо ему и выворачивало его двое суток – есть ничего не мог.» Сама себе противоречит! Есть не мог, а четыре тысячи за четыре дня на продукты потратил?! Ладно. Катя долго мучилась, думая: «Ну, дам я ему, как они просят, триста пятьдесят рублей (как раз с тех денег осталось, что его мама на билет высылала), и получится, опять подвергну искушению. Опять я! Но. Эля так верит ему. Изо всех сил. И Катя решилась. С утра сказала, что в магазин пошла, а сама – в церковь побежала. Такая благодать там! Служба давно кончилась, а людей в храме много. Рождество. Катя свечки поставила и молилась за Сашку. Чтобы сил и здоровья ему дал Бог. Умоляла! Зло это будет, если она денег не даст. Не поверит. Зло. Обида и конфликт. Не хочет она так. Любить ей их хочется. И Сашку, и Юлю.
Все сидели в спальне, отмечали Рождество. Димка со своей женой пришли в гости, принесли сладкое абхазское вино. Они пили, курили кальян. А Катя, беспечно болтая с ними, всё мучительно думала. Разум боролся из последних сил! Ну не хотелось ей давать Сашке денег! Устроить опять ему искушение! (Уже в третий раз!) Ну, нет! Пусть обижаются, что хотят…
Но по мере того, как вино пьянило голову, а кальян сладко расслаблял. В общем, разум приглушило, а душа молила о надежде, о чуде, о том, что всё-таки…
Проводив гостей, Катя позвонила Сашке. Он прибежал через тридцать минут. Она вышла к нему на крыльцо. В лицо – ветер, дождь…
- Пойдем в «Капучино», кофе попьём - предложила Катя. – Заодно, пятисотку поменяю.
По пути призналась:
- Я вчера, когда тебя увидела, решила, что ты опять…
- Да Элька рассказала, похудел что сильно, и всё-такое… я понимаю!
Саша совсем не злился на неё, и она не хотела недоговорённости:
- Я не хотела тебе денег давать, но решила, раз Эля тебе верит, и сама плохо не думать. Всё равно, сделаешь, как сам захочешь. Вольному – воля!
Они пили крепкий кофе с пирожными. Саня из всех сил отказывался, но когда принесли, набросился на пирожное, как голодный зверь. Дома – дочки, и он знал, что Катя не могу пригласить его к себе.
Они понимали друг друга без слов, объяснений и упрёков. Катя смотрела на его прозрачное, как у ребёнка, лицо: один нос и уши торчат. И ещё морщинки прорезались от носа до уголка губ. Глаза глубокие, синие, с точками зрачков, которые больше не напоминали вбитые гвоздики. Саша был грустен и серьёзен. Как – то особенно утончённо измучен. Было просто невероятно подозревать его в лукавстве.
Они говорили о мире в душе.
- Что ты хочешь? – Спрашивала Катя.
- Покоя, - отвечал он обречённо. – Устал. Как- то затянулось всё. Очень устал.
- Живёшь, будто через силу. – Заметила Катя.
- Да! – Согласился он. – Будто, листок на ветру. Пытался писать песни. Выжать из себя хоть что-то. Раньше, в таком состоянии получалось… сейчас – нет. Пусто внутри.
- Нет мира в душе.
- С ним не живут, - возразил Саша, - его и не должно быть, иначе – не будет движения!
Катя молча качала головой, не соглашаясь. Кофе быстро уменьшалось в чашках, а с ним и время их беседы. Она смотрела Саше в глаза. Он казался ей мудрецом и одновременно ребёнком с грустным, всё понимающим взглядом. Катя думала почему – то: «Как же его любит Бог!»