Позже, я попросила у него чёрную, кожаную записную книжку. А после, я просила множество таких же записных книжек, абсолютно одинаковых. Их было так много, что просто не счесть. Но лишь в одном из них, я записывала свои мысли. Точнее, это были даже не мысли, это были своего рода напоминания. Ведь с каждым днём, во мне угасала надежда, я ничего не могла с этим поделать. Я была словно волнистым попугаем в клетке, который каждый день делал и говорил одно и тоже. А в записной книжке я писала о том, что я должна вернуться в реальную жизнь. О том, кем я хочу стать, о том, что меня ждёт моя семья. О том, что действительно важно. Ведь, я человек, а не птица в клетке. И я хочу жить как человек. Свободный человек. Когда я навещала девочек, это было самым настоящим праздником. Я приносила различные вкусности и пирожные, мы вместе смотрели фильмы и делали друг другу маникюр или что-то вроде того. Они были счастливы, ведь я стала той, кто в какой-то мере их спас. Их больше не били и не унижали. Но все же, иногда им перепадало, однако не так часто и не так сильно. Я запомнила, что любит каждая из них. Киша любит спелую черешню, а Саманта любит цветы герберы, Дэвон без ума от груш. По возможности, мне удавалось приносить им их столь любимые фрукты и цветы. Но, меня больше удручало то, что я становилось похожей на них. Эти девушки уже давно потеряли силу, стремление к воле, они были словно кролики в клетке. Ни одна из них не разу не заикалась о побеге или о том, как они хотят жить, если бы сбежали отсюда. Ни одна. Они уже смирились с этой поганой реалией. Я чувствовала, как меня тоже вот-вот постигнет это отвратительно чувство… смирение. И лишь этот чёрный записной блокнот, не давал мне окончательно сойти с ума.
Но все изменилось снова. Лукан перестал меня касаться, он все чаще проводил время зеркальной комнате. А его настроение было хуже некуда. И я не смела спросить, что происходит, потому что всякий раз, когда я хотела спросить, он пугал меня.
Вскоре, Лукан уехал в неизвестном направлении. Его не было около недели, и я даже успела заскучать. Кошмар.
Этот день не сулил ничего необычного, я пребывала в своей комнате за чтением книги, как вдруг, ко мне ворвался в комнату Милтон.
- Тебе нужно скорее одеться и идти в сад. Господин ждёт тебя.
- Когда он вернулся?
- Только что.
- Хорошо, я скоро спущусь. – Ответила я отложив книгу. Милтон кивнул и скрылся с моих глаз. Мне захотелось надеть белое, летнее платье, которое Лукан мне купил. Заставив его некоторое время подождать, я встретилась с ним во всей красе. Однако кажется, его это не особо обрадовало. Я подошла к нему и улыбнулась. На нем почти не было лица, он молча взял мою руку и повёл вглубь сада. Это меня немного напрягло.
- Я тоже рада тебя увидеть. - Раздражилась я.
- Заткнись. - Прошипел он.
Мы остановились около моих диких роз. Он отпустил мою руку и присел под дерево. Я стояла напротив него и смотрела на это уставшее лицо.
- Иди сюда. - Его голос прозвучал более мягко, он протянул ко мне свою руку. Я подошла ещё ближе, Лукан резко схватил меня за руку и притянул к себе. Его голова опустилась на мое плечо. Мужчина глубоко вдыхал аромат моей кожи, продолжая молчать. Его тяжелое дыхание, обрушилось на мой слух. Сердце забилось быстрее, когда его руки стали спускать лямки платья с моих плеч.
- Лукан идём в дом... - Останавливала я мужчину, но, Лукан меня даже не слушал. Руки бесстыдно шарили по телу, сжимая мою грудь. Его молчание меня пугало еще больше. Мои попытки его остановить, только разозлили его. Лукан схватил меня за волосы и придавил мою голову к земле. Я закричала. Теперь, я не видела лица Лукана, передо мной был лишь куст шиповника. Мои крики постепенно угасли и когда он закончил, я осталась одна. В рванном платье, с грязным от земли телом. Я повернула голову снова в сторону шиповника. И я заплакала, глядя на эти цветы.
Когда я пришла в себя, то медленно побрела к себе в комнату. На меня обрушились взгляды охранников, которые прятались неподалеку. Твари.
После, я долго принимала ванну, смотрела как вода бежит из крана, как от не исходит пар. Даже впала в некий транс. Опустив изможденное тело в кипящую воду, я закрыла глаза. В моих руках лежит стальное лезвие. Я слаба, я сломлена. Я никто.
- Карин, открой дверь. – Его голос казался таким далеким и таким не нужным, пустым. Я его слышала, но не слушала. – Карин! Открой чертову дверь!
Острое лезвие коснулось моего запястья.
- Чего ты так кричишь? – Открыв дверь Лукану, спросила я.
- Почему ты так долго не открывала? – Он нахмурился.
- Не слышала, я слегка задремала. – солгала я.