Я подняла бровь и посмотрела на нее по-внимательнее. Лохматые космы, седые виски, на вид лет пятьдесят, но на самом деле чуть за сорок. Грязный халат, стоптанные тапочки. Лицо испитое, зубы редкие, губы разбитые. Пренепреятнейший тип. Я решила, что не надо даже отвечать ей, иначе могло бы получиться нехорошо.
— Откуда? — тише спросила Оля, оглядываясь на бабу в углу.
— Из Венгрии, — погромче ответила я.
Баба хмыкнула.
— А у нас папа инженер, — улыбнулась Оля, и засветилась изнутри. Тонкая блондиночка, с серыми глазками, в принципе скелет и кожа, ничего интересного, если бы не улыбка, удивительной красоты. Ей очень шел ее восьмой месяц.
— Сколько тебе лет? — спросила я.
Оля помрачнела и ответила:
— Шестнадцать.
— Здорово, — улыбнулась я, — будешь лучше дитятю понимать, сама же еще ребенок. Будет хорошо.
Оля посмотрела на меня, как на сумасшедшую и радостно улыбнулась.
— Девчонка! — опять фыркнула дама в углу, — голь перекатная. Что ты ребенку-то дашь, дура. Залетела, шлюшка малолетняя.
— А ты, что ребенку дашь, пьянь? — спокойно спросила я, — А? Чего заткнулась?
Остальные "сокамерницы" смотрели на меня с ужасом.
— Да, как ты смеешь? — взревела баба и подбежала к моей постели. Била она не сильно, но норовила попасть по животу.
— Отойди, тварь, — прошипела я.
Как ни странно это подействовало. Глаза у бабы застекленели, она послушно отошла от моей кровати.
— Садись на свое место. Ты больше ничего не скажешь плохого об Оле или о ком-то еще. Ложись и спи.
Баба послушно выполнила все мои указания.
Оля потянула меня за руку. Я встала и прямо в больничной ночнушке пошла в коридор.
— Как ты это сделала? — спросила она, восхищенно глядя на меня.
— Не знаю. Походу я ее загипнотизировала, но я никогда раньше такого не делала. Это не я, видимо, это он, — я положила руку на живот.
— А ты уже знаешь кто будет?
— Нет, рано еще. Но я думаю, будет мальчик, мне так чувствуется что-то.
— Она меня уже давно допекает, оскорбляет по всякому, и всех оскорбляет, — скорбно посетовала Оля.
— И никто не заступился за тебя?
Оля покачала головой.
— Вот сволочи!
— Святик, ты тут уже свои порядки навела? — спросила Диана, она как раз приехала.
— О, Диана Петровна, знакомьтесь, Оля.
— Очень приятно, — Диана пожала Оле руку.
— Вот ключи. Адрес помните?
— Помню.
— Диана Петровна, ноутбук мой с зарядником привезите, белье в шкафу в спальне лежит и деньги там же, зубная щетка в ванной. За труды ваши возьмите на кухне бутыль. Первосортный Херес.
— О, спасибо, Свята.
Диана ушла.
Мы с Олей долго еще болтали за жизнь. Она рассказывала, как тяжело дается ей ее первая беременность. Как не просто с родственниками и другими роженицами.
— Я же правда хочу его воспитывать. А они… Они все так только, чтобы аборты не делать. А любить они не будут, а я буду, — сетовала Оля.
— Вот пока такие, как ты, Оленька, есть в этой стране, мы еще можем хоть на что-то надеяться. Не слушай никого, кроме сердца. Оно не обманет.
— Вы что тут делаете? — визгливо возник из ниоткуда мой доктор.
— А что-то не так? — осведомилась я.
— Вообще-то вы в одной ночнушке.
— И? Это запрещено конвенцией о правах животных? — удивилась я.
— Это вообще-то неприлично, — обиделся доктор.
— У меня другой одежды нет. Скоро ее привезут. А в палате очень душно, — соврала я.
— Но все же, Святослава, вам бы не мешало….
— Что такое?! — раздался властный голос Дианы, я возликовала, — Не тревожьте мою сотрудницу. Она в положении, это не время, чтобы читать ей нотации!
Доктор открыл рот чтобы ответить и повернулся, но рот так и не закрыл. Он увидел высокую, могучую Диану, с волосами цвета южной ночи, голубыми глазами, скрытыми под косметикой и с алыми губами.
Рыжий, на фоне Дианы смотревшийся коротышкой, с открытым ртом смотрел эту полубогиню, с тысячью пакетиков и сумок.
— Я-я знаю. Я ее лечащий врач, — выдавил Рыжий.
— Очень приятно познакомиться, — отозвалась Диана скептически, — Святочка, здесь дует, пойдем ляжешь.
Ну, я же говорила, что она меня еще и вылизывать будет, а все потому, что…
Врач увязался за нами, и даже согласился оттащить несколько тяжеленных пакетов.
— И-излучене будет вредно, для мамы, — слабо протестовал он против ноутбука.
— Материал для работы я привезла на бумаге. Святочка просто будет печатать небольшие отчетики, на страничку, не больше, — сурово отвечала Диана.