Пратские жители разошлись, но все, как один страдали от мучительного, как легкая головная боль, раздвоения личности. Оно, как простуда или грипп, передавалось от одного жителя другому. Симптомы были едины: головокружение и ощущение некой раздробленности головных полушарий: левое твердило, что точно помнит, что табличка с названием площади была и фонтан тоже, легкомысленное правое доказывало, что это все проблемы памяти, а не коры и думать об этом нечего: было не было, какая разница? К чему вообще все эти условности?! Никто же не беспокоится о том, что деньги в кошельке вчера были, а сегодня их уже нет! Хотя тоже загадка загадок: куда они делись?!
— И что, господа, происходит? — интересовался Михас у Гая и Тамареска, когда они сидели возле входа в Пратский нацинальный парк.
— Что-то определенно происходит, — глубокомысленно ответил Тамареск.
— Сначала время, теперь вот это! — заметил Гай.
— Все-таки зря ты так о времени, с ним ничего не случилось, — с сомнением сказал Тамареск.
— А у меня ощущение, что Гай прав: дни как-то стали длиннее. Иногда как будто целый год прошел, ан нет, всего один день, — возразил Михас.
— Ну, вам-то не мудрено, — улыбнулся Тамареск, — бездельники.
— Ничего себе бездельники! — вскипел Гай, — мы — Минестрели!
— Вот я и говорю, бездельники! — поплевывал семечки Тамареск, — нормальные люди дело делают, а не песенки поют.
— А мы с Михасом поем. Кто же знал, что у меня вдруг откроется талант еще и к музыке, а не только к стихосложению, — гордо заявил Гай.
— И кто же знал, что они будут по силе примерно равны, — заметил Тамареск.
— В смысле?
— Равны нулю, — продолжил Патанда.
— Ты не справедлив, Тама, — вступился Михас, — Гай пишет удивительные стихи, стоит только вдуматься в них, как сразу все становится ясно, да и мелодии его… люди слушают.
— Ну, да, согласен, — сказал Тамареск равнодушно, — алкоголь полезен — миллионы алкоголиков не могут ошибаться!
— Закрыли тему, — сказал Михас.
Подобный диалог за полтора года происходил не раз и не два, а почти каждый, когда друзья виделись.
По возвращении из путешествия Михас и Гай открыли в себе новые грани талантов, оба стали сочинять песни и играли их в парках и возле ресторанов. Сборы по-началу были небольшими, но потом странные песни "пошли в народ".
Тамареск к творчеству друзей относился скептически, но часто помогал им свой критикой. А диалог был скорее ритуалом, да и Гай обижался так, для галочки.
— И все-таки, фонтан был и я четко видел, как он растворился в воздухе, — задумчиво сказал Тамареск, — да и в голове раздвоенность какая-то нехорошая.
— У меня тоже, — почесал затылок Гай, — Помните мой фонтан возле ворот Ясве?
— Ну, помним? — с сомнением сказал Михас.
— Вот его там нет. Вчера вечером уже не было. Мы с Гайне гуляли там вечером, и фонтана уже не было. Я тогда не придал этому особого значения, вы же знаете, его часто воруют. Но оказывается все не так просто, — рассуждал Гай.
— Может Эток расскажет нам, что происходит, — улыбнулся Тамареск.
— У него всегда виноват Враг, — рассмеялся Михас, — вот к бабке не ходи.
— То есть, по вашему, лучше беспорядки и погромы? — обмахиваясь хвостом сказал Эток, запрыгнувший на оградку парка, — Я уже объяснял, это чисто политический ход. Пусть люди думают, что это происки врага, чем ищут ответ на вопрос, у которого нет ответа и никогда не будет. Зато теперь все будет тихо.
— Ты умен, — сказал Тамареск, почесывая в кота за ушком, — но что это все-таки было? Не бывает чтобы вот так фонтаны пропадали, таблички медные…
— Бывает. Их крадут, — улыбнулся Михас.
— И воспоминания тысяч людей тоже? Я знаю, что не мы с вами одни испытываем раздвоение, как будто что-то помним, но вспомнить не можем, — возразил Тамареск.
— Мне пора, — Михас встал и виновато улыбнулся, — семья все-таки.
— Ну да, три дочки, это вам не просто так! — улыбнулся Гай.
— Они требуют, чтобы ты явился. Они желают видеть дядю Таму, — подмигнул Михас.
— А дядюшка Эток им не пойдет? — спросил Тамареск.
— Нет, только не это, — возопил кот, — они опять будут дергать меня за уши и хвост. А Самира опять возьмет ножницы и будет играть в брадобрея!
— Ну, как хотите, — добродушно рассмеялся Михас, — а я пойду, надо еще заскочить куда-нибудь, купить по платьицу моим девочкам.
— Ты хорошо устроился, — рассмеялся Гай, — платья для дочурок и жены можно покупать в одном магазине для детей.