— Я так понимаю, что еще ничего не готово? — прищурившись, жестко спросила.
— Как вы и просили, хозяйка, убираемся! — в голосе повара слышалась насмешка.
Да он надо мной издевался! Такого я стерпеть не смогла.
— Каков ваш график работы? — спросила я у мужчины.
— Мы начинаем в пять и работаем до трех часов ночи, а дальше подаем только напитки.
— Хорошо! — спокойно согласилась я, а затем еще более жестко заметила: — Значит, сегодня вы работаете до последнего клиента, а затем принимаетесь за уборку рабочего места! Это ясно?
— Но у нас рабочий день только до трех часов ночи! — возмутился повар.
— Но вам же плевать на мои приказы, почему же мне не должно быть все равно? За три лишних часа вам будет выплачено!
Повар насупился, но возразить не посмел. Он еле заметно кивнул своим подчиненным и они скрылись в неприметном помещении, а появились уже с кувшином и чем-то наподобие жесткой губки. Я поняла, что с этого момента они будут мыть кухню по-настоящему.
Следующей моей остановкой стал общий зал таверны. В момент, когда я вошла в него, там шла уборка. Яла размазывала по полу грязь, разгоняя потоки коричневой воды в разные стороны. При этом в помещении было все так же душно и пахло помоями, как и в тот момент, когда рано утром я покидала это чудесное местечко.
Придется и здесь навести порядок.
Глава 10
— Яла! — прервала я работу женщины. — Ты здесь одна трудишься?
— Да, хозяйка!
— А еще есть уборщицы в таверне? — спросила я, прикидывая в уме, как можно оптимизировать труд персонала.
— Нет, только я, иногда дочка помогает! — она неопределенно махнула головой.
Оглядев зал, я заметила Имину, которая, еле доставая до столов, протирала их тряпочкой. Я была категорически против того, чтобы ребенок находился в таком месте, но уж если и находится, то убирать после грязных и пьяных мужчин она точно не должна.
— А что у нас делают вышибалы? — хитро сощурилась я, созрел замечательный план.
— Они спят ровно до пяти, пока не откроется таверна, тогда они садятся в зале и попивают сливовицу.
— Это я вчера заметила!
Вернее, я совсем вчера их не заметила, когда самой пришлось разруливать ситуацию.
— Тогда иди и разбуди их, и бармена заодно!
— Кого? — переспросила женщина.
— Ну, человека, который разливает напитки, — и я махнула в сторону бара.
— А, Агна! — догадалась она и убежала выполнять поручение.
Пока я ждала возвращения Ялы, позвала к себе девочку. Та, скромно опустив глаза, нерешительно подошла ко мне.
— Ты большая молодец, что помогаешь маме!
Девочка коротко кивнула, но разговор у нас явно не клеился. Я хотела бы, чтобы она улыбнулась, чтобы ее глаза шаловливо заблестели, как у любого нормального ребенка, который любит похулиганить, но она все также стояла, опустив голову.
— А ты любишь играть в куклы? — снова попыталась наладить диалог, прикасаться к ней не решалась, она и без того напугана.
Маленькая собеседница неопределенно пожала плечами. Эх, не умею я разговаривать с детьми, да и не стремилась никогда это делать. А эта малышка чем-то привлекла мое внимание.
В этот момент появилась ее мать с тремя амбалами, которые вчера незаметно покинули опасное место, когда четыре девушки были вынуждены разбираться с матросами.
Они недовольно морщились от света, сразу видно, что мужчины только проснулись. Один из громил недобро на меня поглядывал. Вот с него мы и начнем.
— Где ты вчера был? — ткнула я в его грудь аккуратным тоненьким пальчиком, к которому только-только начала привыкать.
— В зале! — пробасил он.
— А почему я тебя не видела? — подозрительно осведомилась я, по лицу поняла, что этот тип мне врет, он просто трусливо смылся.
— Не знаю, — он все еще был очень уверен в себе, нелегко будет такого сломить.
— А вот я знаю! — прошипела я. — Вас не было на рабочем месте вчера, когда мне самой пришлось успокаивать матросов. А раз так, значит сегодня вы выполняете ту работу, которая больше всего вам подходит.
Амбал усмехнулся. Его глаза опустились в вырез моей рубахи.
— Яла, выдай этим охранникам швабры, мыло и то, чем можно поскоблить пол и столы. У вас ровно час времени до того, как придут посетители!
Амбал даже не думал поднимать глаза из выреза рубахи, тогда мне ничего не оставалось, как со всего размаху залепить ему пощечину.
Мужчина вздрогнул и уже занес руку надо мной, когда дверь таверны внезапно распахнулась. На пороге возник высокий и стройный брюнет в какой-то форме, наподобие военной. Амбал так и застыл с занесенной рукой, а я даже не шелохнулась, понимая, что от такой широкой ладони никуда не скрыться.