Ближе к шести часам, когда уборку в зале закончили, частично намыли кухню, а бармен приступил к своим обязанностям, в таверну стали заходить подозрительные личности. Одноногий дед с седыми волосами на голове и бороде, парочка молодых парней в рабочей одежде, несколько типов в одежде побогаче, но нервных и все время озирающихся, а еще заходили женщины в простых платьях, будто торговки с рынка, и даже несколько вчерашних матросов. Сегодня наши повара потчевали гостей похлебкой из рыбы и овощей, запеченным с мясом картофелем и чем-то вроде плова. Слюнки потекли и у меня, повар готовил превосходно. Я не удержалась и тоже съела тарелочку картофеля, надеясь, что все же продукты он выбрал свежие.
Пока гости были относительно трезвы, они болтали между собой и весело смеялись, а я оглядела зал и пыталась понять, кто же из этих людей просто души, которые ожидают своей очереди на отправку по адресу, а кто те самые переправщики, которые их должны сопроводить. Пока никто из них подозрений не вызывал.
Вечер шел своим чередом, но я заметила, что некоторые гости уже засиделись (в частности брюнет, который не сводил с меня взгляд весь вечер), прилично напились и теперь озирались по сторонам в поисках развлечений. Мои полуорки сидели наготове. После трудотерапии они воспряли духом и готовы были мне показать, на что способны.
— Песню! — выкрикнул один из матросов.
Я даже ухом не повела на этот призыв. Больше так позориться не собиралась. Но тут клич подхватили уже его товарищи, а потом и некоторые гости.
Нужно было что-то отвечать, они не унимались и уже начинали подниматься с мест. Доблестный страж лишь с интересом наблюдал за происходящим, не делая никаких попыток предотвратить мой позор. А «храбрые» орки сделали полшага назад.
— Я не готова сегодня петь! — прокричала я в толпу.
— Боится! — послышался спокойный знакомый голос, матросы расступились являя своего капитана, вчерашнего блондина.
— Я боюсь? — возмущение мое было беспредельным.
Да как он может сомневаться во мне, я вчера выстояла одна против его ненормальной пьяной команды! А сегодня он заявляет, что я испугалась. Да я назло ему начну петь какую-нибудь заунывную мелодию.
Взобравшись на стол, я поняла, что поступила очень глупо, когда повелась на эту откровенную провокацию. Хотела слезть обратно, но нетрезвые мужчины уже обступили меня со всех сторон. Вот, черт! Придется петь! В моем репертуаре грустных песен было только две. Сейчас как запою, мало им тут всем не покажется!
— Просто нечего нам больше теря-я-ять, все нам вспомнится на страшном суде-е-е! — начала я завывать, сильно сбавив темп оригинала.
Пьяные матросы не то что уши не позатыкали, они сцепились и стали раскачиваться из стороны в сторону. Люди, але, что происходит?! Я же здесь издаю звуки, похожие на ржание осла, которого гонят на рынок, а они с блаженными лицами еще и танцевать умудряются!
Краем глаза я заметила, что стражник подошел к капитану у них завязалась очень оживленная беседа, только я не слышала из нее ни слова. Они даже умудрились о чем-то поспорить. Как же интересно! Прямо из юбки выпрыгнуть хочется. Но поклонники жаждали еще песен.
Глава 12
После моей любимой «Надежда, мой компас земной» я решила, что артисту нужен перерыв, так прямо и заявила своим фанатам. Они взбунтовались и ни в какую не желали меня отпускать. Отчаяние решило присоединиться к усталости и раздражению.
Я быстро посмотрела в зал, ища поддержки в лице хоть кого-нибудь. Капитан и стражник расселись за разные столы и искоса поглядывали друг на друга, попивая что-то из больших кружек. Надо узнать, чем они здесь так набираются, что все время требуют песен. Тем временем я встретилась взглядом с вышибалой номер один и рукой позвала его ближе. Он оглядел толпу, но работу свою решил выполнить. Растолкал мужчин и добрался до стола, на котором я стояла. Посадив меня на плечо, вынес из центра фанатского круга. Мужчины загудели, выказывая свое недовольство, но петь я уже не могла, еще от вчерашнего голос не отошел.
— Огневодки! — крикнул кто-то из толпы и подавальщицы поспешили выполнять заказ. Я встала к краю барной стойки и попросила что-нибудь слабоалкогольное. Увлекаться этим делом я не любила, но иначе внутреннее напряжение мне сейчас было не снять. Агн подал мне точно такую же кружку, как у капитана и стражника.
— Что это? — спросила я, сделав один глоток.
— Сливочное пиво! — пожал плечами мужчина.
— Вкусно! — протянула я.