______________ * Довга - национальное блюдо.
Набат-ханум умолкла, она не могла больше говорить. Казалось еще слово, и слезы, подступившие к горлу, полились бы ручьем. Теперь мне легче было рассказать ей то, зачем я позвал ее, она сама подготовила для этого почву.
- Я очень хорошо знаю вашего мужа, - заговорил я. - Поэтому-то я и побеспокоил вас. К сожалению, в наших рядах таких немало. Вы сами сказали, ваш муж лгун, но этого мало. Он предатель. Он собирается изменить своему народу, выдать демократов губернатору. Не знаю, сумеете ли вы помочь нам предотвратить несчастье, нависшее над нами. Мы нуждаемся в вашей помощи. Я полагаю, что вы не откажете нам в ней.
Лицо Набат-ханум осветилось радостью.
- Я давно хотела отблагодарить вас за вашу заботу и доброту, но не находила возможности и меня мучила совесть. Теперь представился счастливый случай быть вам полезной. Одновременно я выполню и свой долг перед родиной. Скажите, что я должна делать?
- Прежде всего мы должны иметь возможность проверить его бумаги, письма. Вы должны устроить нам это.
- Я готова, но подскажите мне, как.
- Этой ночью вы откроете двери и пропустите наших товарищей в его комнату. Ваш родной брат Парвиз будет с ними. Они проверят только его переписку. Не бойтесь, ничего оттуда они не возьмут. Нас интересуют его дела, а деньги его и ценности нам не нужны. Сумеете вы выполнить это первое задание?
- Думаю, что да. Я могу вам показать место, куда он кладет ключи от своего сундука.
- Есть ли у вас дома слуга или служанка?
- Никого, кроме его матери и больной жены. Обе они спят в одной комнате, а я - в другой. Его спальня расположена между этими двумя комнатами. В семь часов вечера двери дома запираются.
- По вечерам у вас бывают чужие?
- Нет, к нам никто не приходит. Он не любит гостей, ведь их надо хоть стаканом чаю угостить!
- Когда наши товарищи должны явиться к вам?
- В одиннадцать часов все в доме уже спят. Я открою ворота и буду их ждать. Вы тоже придете?
- Нет. Будут Парвиз, Тутунчи-оглы и Гасан-ага.
Мы условились обо всех подробностях. Я обещал ей вырвать ее из когтей этого ужасного человека. На прощание она крепко пожала мне руку и вышла из комнаты.
ОБЫСК В ДОМЕ РЗАБАЛЫ
Первым во двор Рзабалы пробрался Парвиз, за ним - Тутунчи-оглы и Гасан-ага. Все вокруг было погружено, в темноту: лампы в комнатах были потушены, а дворы в Тавризе никогда не освещаются. У дверей дома они заметили какой-то силуэт. Пристально вглядевшись, Парвиз догадался, что это Набат-ханум, и окликнул ее:
- Набат, это ты?
Из темноты донеслось:
- Да, идите скорее. - И она тихонько пошла вперед, осторожно ступая своими маленькими ножками, обутыми в мягкие войлочные башмаки. Движения ее тела, скованные смущением и страхом, легкая дрожь в голосе выдавали ее волнение. Ей было холодно, в эту декабрьскую ночь немудрено было замерзнуть, и она зябко куталась в шаль. Парвиз и его товарищи неслышно двигались вслед за Набат-ханум.
Набат вошла в переднюю, потом в маленькую комнату и прошептала:
- Извините, я не одета...
- Тут посторонних нет. Ты всех знаешь, это наши товарищи, - ответил Парвиз еле слышно.
Набат-ханум осторожно заперла с наружной стороны дверь в комнату, где спали мать и старшая жена Рзабалы, потом обратилась к Парвизу:
- Идите за мной!
Они прошли в дверь налево, в спальню хозяина. Ставни на них были предусмотрительно закрыты. Теперь что бы ни произошло в комнате - во дворе никто ничего не увидит и не услышит. Набат-ханум зажгла лампу. Парвиз и его товарищи тщательно проверили все бумаги, лежащие на столе. В маленькой книжке "Бивайи Тебриз" они обнаружили копии двух писем, которые еще в 1909 году были адресованы контрреволюционной организации "Исламие".
В первом письме говорилось:
"Господин Шуджаи-Низам-Шукрюлла-хан!
Оборонительные мероприятия Саттар-хана и Багир-хана заключаются в следующем: от Хиябана до Аджи-чая, от Багмеше до Шешгилана, через улицу Мирза-Джавада и площадь Сахибульамр по направлению к Дивичи вплоть да Саман-майдана во всех проходах вырыты окопы и расставлены пушки. В этом районе люди Саттар-хана мобилизовали все население и возвели около двухсот баррикад. Каждую охраняют человек двадцать. Время от времени они меняются.
Молельня Сеид-Ибрагима и переулок Алиг-Эйранчи совершенно свободны. С этого незащищенного места можно атаковать врага. Нет укреплений и на улице Лекляр. Если наступать отсюда, занять и разгромить Амрахиз, центр Саттар-хана, будет нетрудно.
Ваш преданный раб Рзабала".
Было совершенно ясно, что Рзабала шпионит с давних пор. Еще в 1909 году он выдавал планы тавризских революционеров командованию правительственных войск. Теперь, читая эти письма, мы вспоминали, что, действительно, правительственные войска наступали через эти незащищенные и легко уязвимые участки нашей обороны.
Парвиз быстренько переписал текст первого письма и начал читать второе, адресованное Сардар-Нусрет-Рагимхану.
"Господин Сардар-Нусрет!
Всевышний свидетель, как торжественно ваш покорный раб и его семья отпраздновали день вашего вступления в Тавриз. Мне от души жаль, что я не отдал жизнь, защищая вас и правительство шахиншаха. Мой дом, мое богатство, моя семья находятся в районе действий революционеров. В этом наше несчастье. Они отбирают у купцов все их деньги и расходуют на содержание своих отрядов. Чтобы избежать разорения, я примкнул к демократам. И таких, как я, сотни.
Вам известно, что противников революции демократы незамедлительно казнят. Поэтому мы и пикнуть не можем. Женщина, которая вручит вам это письмо, передаст вам также две бутылки доброго вина. Да рассыплюсь я прахом у ваших ног, я готов выполнить все, что ваше превосходительство мне прикажет.
Преданный ваш слуга Рзабала".
Теперь нужно было найти ответ на эти письма. Тутунчи-оглы быстро перелистал все книги, лежавшие на столе. Набат-ханум помогала ему. В ящике они нашли свидетельство о первом и втором браке Рзабалы. Набат-ханум в недоумении пожала плечами:
- Давно этого документа нигде не было. Чтобы не платить по кебину, он его спрятал, - и она положила свидетельство обратно в ящик.
Найденные в письменном столе бумаги проливали свет на гнусную деятельность этого предателя. В то время, когда Мухбириссалтане был правителем Тавриза, Рзабала был его тайным агентом и погубил немало людей. Но мы не нашли ни одного документа, который свидетельствовал бы о его связях с Гаджи-Самед-ханом пли царским консулом. Очевидно, этот человек, считая борьбу против революции своей большой заслугой перед отечеством, не любил русофила Гаджи-Самед-хана и не вступал с ним в контакт.
Потом Набат-ханум, достав откуда-то из тайника ключи, открыла большие сундуки. Среди хранившихся там бумаг Парвиз обнаружил удостоверение, выданное Рзабале Рагим-ханом. В нем было сказано:
"Господин Рзабала Шишгиланлы, истинный мусульманин и честный человек, искренне предан правительству и народу. Как противник революции он находится под нашим покровительством. Командованию войск рекомендуется ни в коем случае не беспокоить господина Шишгиланлы.
Сардар-Нусрет Рагим-хан".
Из письма Рзабалы, адресованного Эйнуддовле, было ясно, что в свое время он составил список руководителей революционного движения и всех тех, кто работал на пользу революции, сочувствовал ей. Мы нашли и этот список: