- То, о чем вы говорите, не представляет для меня никаких трудностей. Я всегда могу заходить в его кабинет при нем и без него, потому что он старается, чтобы я постоянно находилась рядом с ним. Он без меня стакана чаю не выпьет, не сядет за стол. Он мой пленник, в этом можете быть уверены.
Махру-ханум умолкла, но я видел, что она чем-то озабочена, что-то не договаривает. Я решил помочь ей.
- Махру-ханум, кажется, вы еще что-то хотите сказать мне?
- Да, дорогой брат, но я не осмеливаюсь начать, и в то же время не говорить об этом нельзя. Я вам сказала, что Сардар-Рашид изменил политику. Он мило отзывается о вас, а на самом деле готовит на вас и Асада покушение.
- Почему? Не потому ли, что ему стало известно о нашей революционной деятельности?
- Нет, об этом он ничего не знает.
- Тогда почему же он хочет уничтожить нас?
- Причина - неожиданный уход Ираиды от него. Он раздобыл в консульстве адрес ее матери и послал ей письмо. На днях получен ответ. В нем говорится, что Ираида в Тавризе. Виновником ее бегства он считает вас. Он страшно зол и поэтому поручил мне следить за вами и за всеми, кто бывает у вас. Умоляю вас, будьте осторожны. Сардар-Рашид вынашивает гнусные планы. Он задумал убить вас, а потом овладеть Ниной. После банкета у консула он рассвирепел еще больше. Он говорит, что вы оскорбили его, не оказали ему должного уважения как губернатору, обращались с ним как с обыкновенным человеком. Вы выражали свое недовольство по поводу его отношения ко мне, не так ли?
- Это верно, Махру-баджи!
- Вернувшись из консульства, он вызвал меня к себе. Он был зол, кричал на меня за то, что я рассказала вам об этом. Я уверила его, что это не я, а Ираида. Тогда он дал мне понять, что ее больше нет в живых. "Я уничтожу Абульгасан-бека, а его Нина станет моей женой", - оказал он.
- Пусть попробует. Что касается осторожности, то мы осторожны всегда, во всех случаях. А если таких друзей, как вы, у нас будет больше, мы непременно победим. А пока хочу спросить, бывает ли этот человек у Сардар-Рашида? - и я показал ей фотокарточку Рзабалы.
Махру внимательно посмотрела фото и вернула мне.
- Нет. Этот человек ни разу не переступал порог нашего дома.
- А знаете ли вы, что Сардар-Рашид написал ему большое письмо? Нет? Как же так? Если все, о чем там говорится, осуществится, мы будем истреблены, с этими словами я показал ей копию письма. Она внимательно прочла его.
- Очень может быть, что он написал его в мое отсутствие или в канцелярии. Во всяком случае надо быть очень и очень осторожными.
Махру-ханум повторила свое обещание помогать нам во всем, простилась и ушла. Я задумался. Мне было как-то грустно. Не то, чтобы я испугался, я понимал, что Сардар-Рашид не добьется своей цели. Если бы ему даже и удалось уничтожить меня, все равно Нина никогда не выйдет замуж за этого ничтожного человека. Я хорошо знал это. Она не была легкомысленна и корыстолюбива. Тем не менее рассказ Махру испортил мне настроение. Сардар-Рашид избрал не новый метод расправы со мной. Это была самая гнусная форма предательства, коварства и низости. Я еще раз убедился, что суровая беспощадная борьба с Сардар-Рашидом неизбежна. Другого исхода нет. Вызов брошен.
Послышался стук в ворота. Наверно, это Набат-ханум, она должна была прийти. Я постарался стряхнуть тяжесть назойливых мыслей. Прошло две-три минуты. Открылась дверь, в комнату вошла Набат. Она сняла чадру, положила на диван, пожала мне руку, села рядом со мною. Под глазами у нее залегли синие тени - след бессонной ночи и глубокой печали. Мне стало жаль ее.
- Набат-ханум! Тысячу раз прошу извинить, что ночью пришлось потревожить вас. Я по глазам вижу, как вы устали, как издерганы ваши нервы. Но все же простите нас.
- Не стоит говорить об этом. Я была бы безмерно счастлива, если бы могла принести хоть какую-нибудь пользу.
- Конечно, вы уже знаете, что в результате вчерашнего обыска, мы напали на след и нашли весьма важные документы. Но прежде, чем говорить об их содержании, я хотел бы сказать вам вот что, я убедительно прошу вас ничего не скрывать. Учтите, в решении вопроса, который я хочу обсудить с вами, ваше мнение и ваше желание будут играть огромную роль.
- Даю вам слово, ничего утаивать от вас я не стану. Если бы я хотела сделать это, я никогда не впустила бы в дом ваших товарищей.
- Очень хорошо. Известно ли вам, что ваш муж шпион и предатель своего народа?
- Теперь я уже знаю это. Все документы были найдены и прочитаны при мне.
- В таком случае скажите откровенно, хотите ли вы от него избавиться?
- О боже! Это единственная моя мечта, мысль об этом не покидает меня ни днем, ни ночью
- Но подумайте, не причинит ли вам боль его заключение в тюрьму или даже смерть?
- Если он умрет, я смогу, наконец, вздохнуть свободно. Но с тем, чтобы посадить его под арест, я не согласна. По-моему, этого мало. Так и моя свобода не будет гарантирована, да и вашему делу он сумеет повредить, как только выберется из-за решетки.
- Проверьте свои чувства как следует, дорогая Набат-ханум. Решается судьба человека. Если его смерть принесет вам горе, скажите об этом откровенно, не стесняйтесь.
- Я терплю от него адские муки, а народу от него один вред. Это не человек, а ничтожество. Даже воды, воздуха и солнца жалко для него. У него нет никакого права на жизнь. Это мое последнее слово. Если освободите меня от этого коварного и жестокого человека, я никогда не забуду вас, вечно буду за вас молиться.
- Когда он должен приехать?
- Сегодня вечером.
- Договоримся так. Когда он придет, скажите ему, что его вызывали на какое-то очень важное совещание и просили явиться немедленно, как только он появится.
- Но ведь он спросит куда? Или он знает?
- Вы ему скажете, что посланный просил передать: "Пусть Рзабала изволит прийти по адресу 4-5". Если вдруг почему-либо он откажется, улучите момент, выйдите на улицу и перед воротами положите один камень на другой. Сможете это сделать?
- Конечно. Я в точности выполню ваше поручение.
Набат-ханум попрощалась и ушла. Я был уверен, что Рзабала придет, ведь ему было дано срочное задание выведать все о нас.
Когда Рзабала вошел, в комнате, кроме меня и Тутунчи-оглы, никого не было... Четверо наших товарищей сидели за стеной. Была полночь. У порога он остановился и удивленно огляделся.
- А где же остальные?
- Сейчас все придут. Вы поторопились.
- Полчаса назад я приехал из Кавкана. Набат-ханум передала мне, что надо идти на совещание Я только успел положить хурджин и сейчас же поспешил сюда. Ничего, подожду. Я прекрасно понимаю, совещание необходимо, ведь переживаемый нами момент очень сложный и ответственный. Было бы очень хорошо если мы собирались бы почаще. Сказать по правде, - дорогие товарищи, мне кажется, необходимо проанализировать свои старые ошибки, сделать выводы. По-моему, в Тавризе сейчас не менее ста демократов, а на совещаниях больше десяти-пятнадцати мы никогда не видим. Как вы находите, не нужно ли призвать товарищей к порядку? По-моему, нужно и должно.
- Вы правы, Рзабала! Именно по этому вопросу мы и побеспокоили вас. С вас и начнем
Рзабала заметно побледнел, почувствовав что-то неладное.
- А разве ага меня не знает?
- Знаю, да, видно, недостаточно.
- Что ж, если так, извините, я уйду. Нечего мне тут делать. Если ага меня в чем-нибудь подозревает, я больше не буду посещать собрания. С какой радости, раз мне не доверяют!
Он поднялся, собираясь уйти. Но я резким тоном приказал ему сесть.
- Если ты хочешь жить, расскажи всю правду!
Рзабала понял, что попал в ловушку и надо как-то выкручиваться. Он попытался взять себя в руки и перешел в атаку.
- Да соображаете ли вы, что делаете?
- Соображаю, и очень хорошо. Ты арестован. Пока ты не расскажешь о всех преступлениях, о своей измене и предательствах - ты отсюда не выйдешь. Заруби себе это на носу.