- Привет тебе! – у входа в дом стоял кузнец, рядом с которым был и Тендзима – Старший, - Как ты и просил! В условленное время, даже чуть раньше! Мы решили сами отнести тебе это! (он протянул простую деревянную коробку)
Тодо поклонился, принял коробку и осторожно открыл её. Внутри были тщательно выполненные, натянутые струны. Не менее полутора десятков, расположенные по пять штук и растянутые между палочками. Тодо осторожно коснулся одной: «бззинь!» Именно этот звук и должен быть!
- Благодарю! – вновь поклонился Кукольник, - Всё выполнено в надлежащем виде!
- Приятно слышать и видеть, что твою работу ценят! – отвечал старый кузнец, - И оплачивают…
Это добавочное «оплачивают» было понято Тензимой и он увлёк кузнеца выпить чаю, а Тодо отправился в свою комнату, по пути встретив Унохану, облачённую в нарядное кимоно и «вооружённую» не мечом, а веером… Впрочем и веер может таить опасности…
- Ты рад, как девушка, получившая подарок! – заметила она, - Что случилось, прибыли Струны?
- Именно так! – ответил Кукольник.
- Это значит, что обретение мною руки стало ближе… - чуть рассеянно заметила Унохана, однако в её голосе не было значимой радости. Будто её настораживало обретение конечности… О чём Тодо и рискнул спросить.
Унохана ответила не сразу. Некоторое время она смотрела перед собой, поигрывая веером.
- Наверное, это так… - её внимательный взгляд впился в Тодо, ей эта одежда шла даже больше, чем боевое кимоно… Такая разница стилей! В тренировочном кимоно она была опасной, будто тигр… В этом, нарядном кимоно выглядела ранимой и изящной, словно став бабочкой… - Наверное, мне и в самом деле немного страшно! Я… Знаю, что рука позволит мне вернуть былое, но даже неприятные ощущения вызывают привыкание. Вот и я просто привыкла к этому…
Кукольник вернулся в отведённые ему апартаменты и занялся работой. Он осторожно извлёк все детали руки (под бдительным присмотром Куклы) и разложил их на специально подготовленной дощечке, сверху накрытой чистым лоскутом ткани. Он вглядывался в эти элементы конечности. Их нужно было собрать, скрепить. Струны легли в пазы деревянного механизм, закрепившись в зажимах. Из запасных частей Тодо смог достать несколько пружин, скрепил ими определённые части руки. Далее нужно было скрыть элементы в корпусе, чтобы корпус руки был гладким.
Нужно было начать чтение литании. Это был наиболее долгий процесс всей работы. Наиболее сложный. Важно было не сбиваться во время этого процесса. Тодо вдохнул глубоко, готовясь к долгому чтению. Выдохнул. Ещё раз глянул на внимательно взглянул на Куклу и сосредоточился.
Он слышал, как Унохана походила к двери и о чём – то говорила с кем – то… Но, это было уже не важно. Он начинал сосредотачиваться на ритуале, идя «глубже». После определённого этапа требовалось начать верную мантру:
- О – о – о – у – м – м..! – звуки плавно перетекали в низкие, гортанные… Он взял подготовленную тушь и начал писать знаки поверх искусственной руки. Он писал отрывочно, резкими движениями нанося иероглифы, стараясь не ошибаться и вовремя убирать излишки краски, чтобы не оставить клякс. Иероглифы ложились стройной чередой и начинали даже двоиться и троиться при внимательном взгляде. Так и должно было быть. Потому следовало держать концентрацию!
Предупреждённые о важном процессе слуги ходили у двери Комнаты Кукольника (как её уже успели окрестить) почти на цыпочках. У двери сидел бдительный Эйкичи, которого позднее сменил Джиро. Позже на это же место сел «недоверчивый самурай», всем своим видом показывая, что ему не нравится такое положение вещей, но перечить Тендзиме - Старшему он не собирается. Любопытство окружающих, впрочем, не ослабевало. Женщины постоянно оказывались подле двери и шушукались по углам. Конечно, они бы не нарушили приказа. Но добавляли беспокойство, формируя ненужную суету. Казалось, весь дом пронизывал ИНТЕРЕС!
- Мне нужно передать еду господину Кукольнику! – миловидная девушка в кимоно поставила поднос у двери.
- Ты же знаешь, что он занят? – ответил Эйкичи, - Зачем тогда надрываешься?
- Прошло уже несколько часов! – резонно возражала девушка, - Разве ему не надлежит подкрепить свои силы?
- Не велено никого пускать, - пожал плечами Эйкичи, - Значит «не велено»!