Изабелла.
Я, как всевышнему, тебе внимать готова.
Чем отплатить тебе? Скажи мне только слово…
Тюремщик.
Могу награду взять я лишь из этих рук.
Изабелла.
Ах, Лиза, сделай все, чтоб счастлив был наш друг!
Лиза.
Отвергнуть нелегко достоинства такие.
Но как откроем мы ворота городские?
Тюремщик.
Карета есть у нас, за городом она,
И знаю место я, где рухнула стена:
Нетрудно перелезть через руины эти.
Изабелла.
Как на иголках я. Скорее бы в карете
Отсюда укатить!
Тюремщик.
Идем, пока темно.
Изабелла.
Поднимемся наверх: там дело есть одно.
Уходят.
ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ
Клиндор в тюрьме.
Клиндор.
О, как прекрасны вы, мои воспоминанья!
Пусть вскоре сменят вас предсмертные страданья, —
Покуда не пробьет последний страшный час,
Всем существом моим я буду слушать вас.
Так будьте мне верны, меня не покидайте
И в горестной судьбе мне утешенье дайте!
Когда же смерть свои знамена развернет
И взвалит на меня весь груз моих невзгод,
Напомните душе, смятением объятой,
Как незаслуженно я счастлив был когда-то,
Что мне теперь нельзя роптать на свой удел:
Был слишком дерзок я и многого хотел,
Но то, чего хотел, мне было недоступно,
И потому была мечта моя преступна.
Ведь преступление и впрямь я совершил:
Я полюбил — и смерть за это заслужил.
Но пусть моя душа покинет вскоре тело,
Я счастлив: из-за вас умру я, Изабелла.
Кто б ни нанес удар, прекрасна смерть моя:
Во имя ваших глаз погибнуть должен я.
Увы! Напрасно я пытаюсь без боязни
Вообразить позор неотвратимой казни.
Как горько сознавать, что не смогу я вновь
Смотреть в глаза, чей взор зажег во мне любовь!
Перед врагом моим лежу я распростертый,
Он побежден живой, но побеждает мертвый;
Что силою не смог, то званием достиг:
Он пал — и сто убийц ко мне явились вмиг;
Из крови пролитой его они восстали,
В их сердце страха нет, рука их тверже стали,
Их месть присвоила закона грозный вид
И безнаказанно убийство совершит.
Я завтра заплачу за храбрость головою,
Преступником в цепях предстану пред толпою;
Всем так не терпится честь края поддержать,
Что приговор нельзя сомненью подвергать,
И гибель верная грозит мне отовсюду.
Я смерти избежал — убит за это буду,
Жизнь защитил свою — и жизнью заплачу,
Из рук врага попал я в руки палачу.
И содрогаюсь я: страшны мне эти руки,
Отдохновенья час исполнен горькой муки,
Сон от меня бежит, и в тишине ночной
Орудье казни вдруг встает передо мной.
Я вижу палача, я слышу, как читают
Ужасный приговор… Вот двери открывают…
Выводят из тюрьмы… Оковами звеня,
С трудом иду… Толпа глазеет на меня…
Иду туда, где смерть ждет жертвоприношенья…
Мутится разум мой, и нету мне спасенья.
На помощь кто придет? Никто!.. Всему конец…
Страх смерти так велик, что я уже мертвец.
Лишь, Изабелла, ты мне возвращаешь силы:
Когда передо мной встает твой образ милый,
Все эти ужасы, смятение и страх
Теряют остроту и тают на глазах.
Так помни обо мне! Судьба была сурова,
Но в памяти твоей жизнь обрету я снова.
Как? Открывают дверь? Так поздно в первый раз.
Друг! Что ты делаешь здесь в неурочный час?
ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ
Клиндор, тюремщик, Изабелла, Лиза.
Тюремщик (в то время как Изабелла и Лиза появляются в другом конце сцены).
Из состраданья к вам суд изменил решенье
И под конец решил явить вам снисхожденье.
Клиндор.
О боже, правда ли?
Тюремщик.
Умрете ночью вы.
Клиндор.
Не все ль равно, когда лишусь я головы?
Тюремщик.
Вы милости суда отвергли слишком скоро:
Вас от публичного избавили позора.