Ужель того, что я поведал, мало вам?
Ираклий (Маркиану).
Друг! Имя мне вернуть — невелика услуга.
Так окажи ее, чтоб умер я за друга.
Возьми назад тот день, когда меня ты спас,
Иль мне тебя спасти позволь на этот раз.
Маркиан.
Царевич! Я в глазах у всех злодеем стану,
Коль в жертву жизнь свою ты принесешь тирану.
Как ни зови меня, его я мнил сгубить,
Но будут обо мне по имени судить:
Везде Ираклия сочувственно помянут,
А в Маркиане клясть отцеубийцу станут.
Раз все равно умру я с честью иль стыдом,
Чтоб славу иль позор стяжать в гробу потом,
Дай умереть мне, друг, в злодействе неповинным,
Чтоб мститель за отца не стал преступным сыном.
Ираклий.
Ты имя взял мое — вот вся твоя вина.
Его мне возврати — и отпадет она.
Ираклий, а не ты злоумышлял на Фоку;
Пусть он Ираклия и умертвит жестоко.
Живи как сын его.
Маркиан.
Будь впрямь ему я сын,
То и тогда б считал, что ты — мой властелин,
И если б деспот нас рассорить попытался,
По зову сердца я с тобою бы остался.
Ираклий.
Знай: я бы в заговор допрежь тебя вступил,
Да Леонтиною удержан ловко был.
Она предвидела: коль я сражу тирана…
Маркиан.
Отцеубийцею ославят Маркиана.
Ираклий.
С Пульхерией — и то вы ею сведены.
Ей на тебя свалить хотелось две вины,
Чтоб Маркиан предстал отцеубийцей дерзким,
Ираклий чтоб погряз в кровосмешенье мерзком,
И ты меня прикрыл в опасности любой
Под именем одним или другим собой.
Она мне заговор возглавить помешала,
Чтоб мужество твое трон для меня стяжало,
И подтвердить письмо отважилась тебе,
Чтоб плод твоих трудов присвоил я себе,
И, в бунт тебя втянув, ждала его исхода,
Чтоб обо мне сказать иль не сказать народу.
Фока.
Не знаю, кто из них мой сын, а кто чужак,
Но вижу, что как тот, так и другой мне враг.
Как быть? Я с толку сбит, растерян, озадачен.
Страх недруг мне внушал, и вот он мною схвачен,
И я уйти не дам из рук моих ему,
И вижу здесь его, но кто он — не пойму.
Как притупляет мне моя природа зренье,
Судьбу преступника окутывая тенью!
Как ловко прячется, завесой тайны скрыт,
Он в сердце у меня, хоть предо мной стоит!
На имя «Маркиан» никто не отвечает.
Отцовская любовь мой разум помрачает.
Не два Ираклия нужны мне — лишь один.
Соперник найден мной, зато исчез мой сын.
Как понимать тебя, моя природа, надо?
Могу ль остаться я отцом, утратив чадо?
Чтоб твой невнятный зов не свел меня с ума,
Иль в голос говори, иль вовсе будь нема.
Кем ни окажется тот, чьим отцом был Фока,
Дай мне его узнать иль умертвить жестоко.
А ты, обязанный своею жизнью мне,
Сын-выродок, кем смерть заслужена вполне,
Ужель отцовский трон тебе страшней могилы?
Как за тебя судьба, Маврикий, мне отмстила!
Ты мертв, но и в гробу двух сыновей обрел;
Я жив, но некому мне передать престол,
И зависть ты селишь во мне своей кончиной,
Раз участи твоей взалкал мой сын единый.
ЯВЛЕНИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
Те же, Леонтина и Крисп.
Крисп (Фоке).
Хоть государь, успех дался не без труда,
Но Леонтина мной доставлена сюда.
Фока (Леонтине.)
Злодейка, подойди!
Ираклий (Леонтине).
Нет смысла запираться:
Я все сказал.
Леонтина.
О чем?
Фока.
Довольно притворяться!
Кто из двоих мой сын?
Леонтина.
Чем гнев вселен в тебя?
Ираклий (Леонтине).
Тем, что Ираклием счел сын его себя,
Услышав, как письму дала ты подтвержденье,
И надлежит тебе рассеять заблужденье.
Фока (Леонтине).