но Его обличают во всех грехах,
коих нет во всех тридцати трех Его летах.
Пророк
Нам грезился Творец стариком до мудрости седым.
Но Бог млад и свят, ибо мир юн,
всё молодо созданное в мире.
Ничто не умрет, всё будет жить.
Но замысел божественный корим.
Встань у дверей и слушай
сколь человечество будет судимо в силе,
В мудрости, по их вере.
(вдали шествуют люди во главе с Агнцем)
Воин Пилатов
Оружие бросаю я, ибо пред Богом окровавлена моя рука,
Омытая вдовьими слезами.
Меч – дьявольское созданье,
стрела – хвост Врага.
Будучи врагами,
Не щадили мы родную кровь,
но все мы едино из семени Адама.
Горе тем, кто меч возложит в руки,
ибо и погибнет от меча.
А кто отринет меч, тот будет жить во славе.
(В поэме поэта Мильтона помнится помысел о том, что для чего нам воевать между собою, когда вокруг легионы духов злых, кои к страстям склоняют нас, потому зло единственный наш враг)
Пилат
Ты меч бросаешь, а как мне уста отринуть,
лишить себя мне языка?
Царь величав, но поруган сильно,
истерзаны Его власы.
И мне ли наблюдать за этим всем,
быть проклятым
Невольно, вольно, самим собой,
до конца дней своих, слагая оправданье.
Смотри пророк!
Бог потупил взор и молчалив.
Предрекает рок!
Иль Бог ведает о ничтожестве нашем,
но Бог велик, значит и Его творенья.
Ведает о неразумии людском, мудр Бог,
может быть, и умны Его созданья.
Бог – любовь, но и смиренье.
Смиряет кротостью собранье.
Цари пред ним горды, жестоки, похотливы.
Но Он, смотри, кроток, это вышний знак.
Пророк
Невинный о невинности своей молчит.
а злодей о преступлениях всегда кричит.
Кто на троне в душе твоей сидит,
кто мысль твою влачит?
Неведом Бог, потому и немыслимы Его деянья.
Пилат
Неизъясним мне Его удел,
ужели Бог свои творенья не приструнит.
Пророк
Он по любви долготерпиво свободу людям даровал.
Ведь мы не скот, мы вольны,
но взгляни – как распоряжаемся свободой мы.
Лучше быть букашкой муравьем трудолюбивым,
чем убивать себе подобных.
Пилат
Скажи еще. Склониться ли мне пред Ним.
Ибо если Рим признает в Нем Властителя,
то и все народы.
Пророк
Желающие смерть – слепы и вокруг не различают уж ничего.
Камень в злате оставить нелегко.
Рим – названье власти, власть земная не всесильна.
Так ноша для волов порою непосильна.
Но мудрость помни – всегда кротка,
прими и ты свое предназначенье.
Пилат
Если Он воистину Мессия,
то проклят буду за молчанье я.
В Риме тьма богов, они красивы по-людски,
и по-звериному ехидны.
Безучастны и бестелесны.
А Он кровью окропляет землю в созиданье.
Он живой, прямо здесь предо мной.
Пророк
Все боги ваши – духи злые в обличии людском,
иль в чудовищном обличье.
Пилат
А люди те, мне видятся куда как злей, преступней.
Что сказать мне им? Скажу, что не вижу в Нем греха.
В честь Пасхи свободу Ему дарую –
таковыми станутся мои слова.
И тогда, потомки скажут – он сделал всё,
дабы честь не потерять
чтобы в судьи неверные не пасть.
(Пилат удаляется и идет навстречу процессии)
Пророк
Вот гибнет человек, иные радостны, а иные плачут.
Свет расточает тьму – и никто о тьме более не вспоминает.
Сонм людской
О нас ли ты слагаешь устно, кто ты,
дух правдивый иль кичливый?
Пророк
Я исцелен был Им, на мне Его благоволенья.
Где истина, там не постигнет ум омраченье.
Что говорить о вас, кем одержимы вы?
К вам Бог явился во плоти и в духе.
Но к Нему ли обращены ваши умы?
Вы суда страшитесь,
ибо забвенью предали свои грехи.
Но видит Бог, они на лицах ваших отражены.
В Господа вы не посмели бросить камень,
но Стефан мученик за Слово был побит.
Мне горько видеть истоки будущих веков.
Мы, сотворенные Творцом,
мыслить о Нем уж перестанем.
Зазорно даже упоминание о Нем,
ибо имя Божье бич для злых богов.
Люди щит создали покрытый колкими шипами,
Но хулитель – ранит ближних, но прежде самого себя.
Зрячие станутся слепцами,
Будут погибать, за жизнь блудливую весь мир коря.
Сонм людской
Осуждать легко, но легче быть судимым.
Смотри, твой Бог у наших грязных ног,
нам развязывает обувь!
Пророк
И омоет вас, более того, своею кровью.