После этого она вышла из каюты, обронив напоследок что попросит кока приготовить что-нибудь для него и за одно пришлет кого-нибудь убрать беспорядок. Стриин сидел на кровати, смотрел на дверь и не понимал, что произошло. Те слова, что произнесла принцесса, доходили до него словно тягучая смола, очень медленно, затекая в уши маленькими порциями. “Она не сердится? Она что, поблагодарил меня за моё скотское поведение? Я точно не сплю? Почему я не могу понять произошедшего, что со мной не так? Я слишком испорчен, чтобы принимать благодарности? Я слишком глуп, чтобы понять весь смысл этого диалога”? Стриин был в смятении, с одной стороны Альмина вновь стала собой, а он высказал все то, что лежало у него на сердце и теперь он должен чувствовать лёгкость и счастье. Но этого нет. Ему почему-то стало грустно и как-то тоскливо.
Стриин не успел довести этот монолог у себя в голове до финала. В дверь тихонько постучали и в каюту вошли двое матросов. Одеты они были одинаково, только вот у того, кто держал поднос с едой, прическа и борода были ярко окрашены оранжевым. Земляк Дунтара, не иначе.
- Морского ежа мне в мужья, – присвистнул матрос, с довольно внушительными баками, осмотрев помещение. – Господин, на вас что, кто-то напал?
- Ага, – кивнул Стриин, – жутко крепкий ром вашего капитана. Голова болит, спасу нет.
- Это дело знакомое, – бородатый с Тиритона прошел к столу, который его товарищ уже перевернул обратно, и поставил на него поднос. – Здесь все, чтобы помочь вам восстановить силы и сбить похмелье. Через часики будете как новый.
- Благодарю, – Стриин встал и его качнуло. Тот что с бакенбардами уже хотел его подхватить, но актер оставил его жестом руки. – Приношу извинения за сломанную мебель. Я оплачу ущерб.
- Разве это ущерб, – собирая куски стула насмешливо бросил бородатый. – Это так, считайте, что неудачно упали. Вот после праздников в честь бога Лариимирса или же в честь кровавой ночи да, погром и хаос. Удивительно, что еще ни разу не топили корабль.
- Я вас понял, – Стриин рассмеялся и тут же поморщился, в голове вновь ударило. – И все же, примите извинения.
Два матроса пожали плечами и махнули рукой. Поставив на место шкаф, починив покалеченную ручку двери и принеся из трюма два новых стула, чуть попроще чем сломанные, они раскланялись, пожелав приятного аппетита, и вышли за дверь. После сытной трапезы Стриин решил прогуляться. Лежать он больше не мог, все тело закостенело и в суставах появились какие-то нехорошие скрипы. Одевшись лишь в простую одежду и прицепив на пояс кинжал, скорее для спокойствия души, нежели ля самообороны, актер вышел из каюты и поплёлся наверх.
На верхней палубе было оживленно. Матросы, с ведрами и швабрами, бегали туда-сюда, наводя чистоту. Вслед за Стриином на палубу поднялись сразу трое, неся большие ящики, в которых актер заприметил что-то съестное, и понесли их в помещение под ютом. Скорее всего там располагается камбуз, видимо скоро обед. Подняв глаза Стриин понял, что солнце уже давно в зените и уже даже начало клониться к западу.
- Долго же я спал, – потянувшись, актер всей грудь вдохнул морского воздуха и понял, что молотки в голове утихли. – И правда, легче становится.