- Брат, я не понимаю твоего языка.
У Стриина расширились глаза и сердце, которое казалось почти, остановилось, забилось в стократ быстрее обычного. Поднявшись с трудом на окостеневшие ноги, актер повернулся и увидел ее. Альмета, внешностью и возрастом застывшая в шестнадцати годах, смотрела на него добрыми глазами, но при этом в них был что-то такое, что обычно просматривается у женщин преклонных лет. На лице сияла улыбка, создавая на щеках красивые ямочки. Она была одета в платье цвета заката, ее волосы, тщательно расчёсанные и завитые волнами, струились по плечам почти до поясницы. Альмета выглядела очень спокойно, она буквально излучала это умиротворяющие чувства. Она раскрыла руки для объятий и склонила голову на левое плечо, выжидающее смотря на своего брата.
Стриин сделал неуверенный шаг вперед, затем еще один, а после третьего бросился к сестре так же, как делал это в детстве. Они обнялись так крепко и так искренне, что не видел человек более искренних и чист чувств чем этим. Младший брат, зарылся в волосы старшей сестры и тихо плакал, но его слезы не долетали до земли, обращайся в льдинки еще в воздухе. Альмета же в свою очередь легла на плечо Стриин, источая тепло и заботу, и нежно поглаживала его по спине. Она всегда так делала, когда он приходил в слезах, после очередного падения или драки. Это единственное, что могло успокоить его.
- Я умер, – прошептал Стриин, – или боги смилостивились надомной и вернули тебя?
- Ни то и ни другое, – ангельски пролепетала Альмета. – Ты еще не умер, а я никуда и не уходила.
- Я знаю, – Стриин шумно втянул воздух. – Я всегда знал, что ты присматриваешь за мной, сестренка.
Брат и сестра наконец расцепили объятия. Альмета игриво осмотрела округу и недовольно поцокала языком.
- Какое запустенье, – с досадой сказала сестра. – Почему твоя душа стала такой холодной и мрачной?
- Не знаю, – Стриин виновата пожал плечами. – Возможно вместе с желанием жить, гаснет и свет души.
- Я видела, как здесь, до самого горизонта цвели невообразимые цветы, – Альмета подошла к стволу дуба, – а это дерево, был столь величавым и прекрасным… Сейчас это лишь тень его самого.
- Видела, – изумился актер словам сестры. – Ты что уже являлась мне?
- И не раз, – Альмета усмехнулась. – Просто ты этого не помнишь. Я, лишь часть себя настоящий, малая искра, что притаилась в твоей душе. Я оказывала на тебя лишь небольшое влияние, успокаивала тебя во снах, когда ты скитался. Помогала справиться с проблемами, нагоняя на тебя радостные воспоминания. И помогала тебе управляться с демоном, что все же пробрался в твою душу.
Стриин открыл рот, хотел было что-то сказать, но не смог, нужный вопрос никак не мог сформироваться в продрогшей до самого мозга голове. Актер сделал три шага вперед, разгребая туфлями снег, и оказался возле своей сестры, под ветвями могучего дуба.
- Значит это ты, – грустно прошептал Стриин. – Ты та, кто не пустила демона к моей душе.
- Нет, – сестра грустно покачала головой. – Ты сам не дал ему пройти. Твои чувства, твои эмоции, были столь сильными и искренними, что демон просто не смог пробиться к твоей душе. Она была для него слишком сильной. Он боялся, что не справиться с ней.
Актер поднял глаза и посмотрев на Альмета, увидел в ее глазах столько искренней тепла и заботы, что мороз, который сковал его до костей, начал отступать. Он подошел к сестре, зарылся в ее волосах рукой и заглянул в глаза. Взгляд, как у мамы, такой же добрый, наполненный любовью. Никто и никогда не смотрела на Стриина так, как это делали его сестра и мать. Актер вновь обнял сестру, но в этот раз в сотни раз нежнее. Мороз и пурга начали отступать. Мир преображался на глаза. Сугробы таяли, а на их месте тут же вырастали цветы, что разносили дурманящий запахом. На небо прорезалось солнце, да такое яркое, что слепило глаза даже через закрытые веки. Когда Стриин вышел из объятий и поцеловав сестру в щеку, он поднял голову и увидел над собой непроницаемую крону могучего дерева, что секунды назад было голым.
- Спасибо тебе, – спокойным голос прошептал Стриин, держа сестру за руки. – Теперь я понял в чем моя сила, – а после склонившись к ухе сестру нежно, вкалывая в каждое слово чувства, проговорил. – В любви к близким мне людям.
***
Острие черного меча вонзилось в землю и ушло в него почти на половину. Abyssi резко обернулся и увидел, что его враг, секунду назад изливающийся кровью и задыхающийся, уже стоял на ногах по левую руку от него. Все раны на человеческом теле зарастали на глазах, злобный оскал на лисьей морде, становился более спокойным, равнодушным, таким, какой бывает и людей, что чувствуют превосходство. Огонь, что окутывал все тело актера, менял окрас на золотой. Flammae скакнул так внезапно и резко, что король пустоты успел лишь выдернуть оружие из земли.