ПРОЛОГ
Стук в дверь нарушил все мои планы, которые я так отчаянно рисовала себе после трудного рабочего дня. За последний месяц моя жизнь превратилась в кошмар наяву, стоило в ней вновь появиться Шмелю, будь он не ладен. Приехал, навел свой порядок, командует. И бесит, невероятно меня бесит своей вечной улыбочкой, больше похожей на оскал. Я же надеялась, что больше его никогда не увижу, что исчезну из его жизни и забуду весь тот кошмар и ужас, что мне пришлось испытать. Но увы, он снова явился, такой же красивый, как и прежде, такой же сильный, только вот упрямства в нем прибавилось, Шмель и раньше никогда не останавливался на пол пути, если что-то вдруг втемяшил себе в голову. А сейчас и подавно. Похоже, он сделал целью всей своей жизни превратить мою тихую, ни чем не примечательную размеренную жизнь в сущий ад. Вот только ни разу не угадал этот несносный нахал! На сей раз я ему так просто не поддамся, не прогнусь под его напором, хоть сердце и замирает от одного взгяда на него. Однажды, я уже растворилась в нем, забыла обо всем на свете, и в итоге, жестоко поплатилась, едва оставшись в живых. Пускай делает свое дело и уезжает обратно, забрав с собой и свою спутницу. А я останусь здесь, спокойно и без «американских горок» живя и работая. Настойчивый стук, как назойливая муха, продолжал действовать мне на нервы. Резко встав с дивана, я подошла к двери и распахнула ее. На пороге стоял он. Тот самый Шмель, которого я только что ругала на чем свет стоит.
- Привет, пчелка Майя!- улыбаясь своей голливудской улыбкой, произнес он,- Пустишь меня?
- Пошел к черту!- выкрикнула я и постаралась захлопнуть дверь перед его наглой мордой, но куда там, разве могла я справиться с этим танком. Шмель выставил ногу в дорогом ботинке, мешая мне закрыть дверь.
- Нам надо поговорить,- уже без улыбки попросил он,- Пожалуйста, Майя, дай мне сказать! Позволь все объяснить тебе!
- Нам не о чем разговаривать,- ответила я, но от двери отошла, повернувшись к нему спиной. Шмель проскользнул внутрь и аккуратно прикрыл за собой дверь. Я чувствовала его дыхание за своей спиной, жар его тела и вновь теряла себя, снова невольно проваливалась в то время, когда единственным человеком на земле для меня был он, проклятый Шмель!
- Прости меня, Майя,- услышала я его шепот,- Прости, пчёлка. Я так виноват перед тобой. Я не хочу войны, поверь, мне самому противно. Давай просто поговорим!
Я молчала, обхватив себя руками. Столько лет я ждала этих слов, веря и надеясь, что когда-нибудь он узнает правду и непременно вернется за мной. Но время шло, он все не приходил, более того, он обвинил меня в той мерзости, что я не совершала. По крайней мере, по собственной воле. Сейчас же, стоя у меня дома, слушая его слова я не чувствовала ничего. Только всеобъемлющую пустоту, которая разъедала меня изнутри.
- Скажи что-нибудь, Майя,- снова попросил он,- Не молчи!
- Уходи, Егор,-прошептала я замерзшими губами,- Уходи. Нам не о чем говорить. Что было, то было. Забудем.
- Нет!- горячо воскликнул он, обнимая меня за плечи и разворачивая к себе,- Ты не понимаешь! Я считал тебя…Короче, я виноват, пчелка, сильно! Тогда повел себя, как урод, а сейчас и подавно! Майя, прошу тебя, пожалуйста, просто дай нам шанс!
- Шанс?- встрепенулась я, стараясь сдерживать себя, но гнев и раздражение, помноженные на старую обиду, рвались наружу,- О каком шансе ты говоришь, Егор? Пять лет назад ты считал меня грязной шлюхой, ведь так ты тогда сказал? Ты выкинул меня из своей жизни, даже не дав объяснить! А сейчас ты вновь появляешься здесь, целый месяц издеваешься надо мной, а потом вдруг заявляешься ко мне домой и просишь шанс? Что изменилось?
- Все изменилось,- тихо ответил Егор, опуская глаза.
- Ты все узнал,- проговорила я, замечая, как нервно он дергает уголками губ,- Боже. Ты узнал правду, ведь так, Егор? А ведь я умаляла тебя послушать, помнишь? Я на коленях молила тебя!
- Прости,-Егор медленно поднял на меня глаза, полные невероятной тоски,- Майя, родная…
Но его слова прервало шлепанье босых детских ножек по кафельному полу.
- Мама, я хочу пить,- сказал мой сынок, появляясь перед нами со Шмелем,- А вы кто?- спросил он, хмуря свои маленькие темные брови и буравя темно-зелеными глазами, стоящего напротив него мужчину.
Егор смотрел на малыша неотрывно, считывая каждую деталь его внешности. И я знала, что он видит. Вернее, кого! Мой маленький сынок был просто копией своего отца. Те же пронзительные зелёные глаза, тёмные волосы. Их нельзя было отличить друг от друга, словно кто-то снял копию со старшего и уменьшил его. Шмель бросил на меня быстрый нечитаемый взгляд и сделал шаг к ребенку.
- Привет!- сказал он, опускаясь перед мальчиком на колени и протягивая ему руку,- Я Егор, а тебя как зовут?